Мысли к истолкованию природы - [6]

XXXI. Каким способом передается этот дух? Нужно, чтобы тот, кто им обладает, углубился в самого себя, осознал, что он собою представляет, заменил личного демона разумными и ясными понятиями и раскрыл их другим. Если бы он, например, нашел, что очень легко допустить или подметить противоположности или аналогии, так как они коренятся в практическом знании физических свойств вещей, взятых по отдельности, или их взаимодействия, когда их наблюдают в совокупности, то он развил бы эту идею и обосновал бы ее бесчисленным количеством фактов, всплывших в его памяти; это было бы верным воспроизведением всех тех очевидных странностей, которые прошли через его сознание. Я говорю "странностей" — в самом деле, какое другое название можно дать этой цепи догадок, основанных на противоположностях или на столь отдаленных, едва заметных, аналогиях, что в сравнении с ними грезы больного не покажутся ни более причудливыми, ни более бессвязными? Случается, что нет ни одного предположения, которое не могло бы быть опровергнуто либо само по себе, либо в связи с предшествующим или последующим предположением. А целое настолько ненадежно и по своим предпосылкам, и по своим следствиям, что часто пренебрегали наблюдениями или опытами, которые из него вытекали.

Примеры

XXXII. Первая группа догадок.

1. Существует тело, которое называется мясным наростом в матке. Это своеобразное тело зарождается в женщине, и, как полагают некоторые, без содействия мужчины. Какова бы ни была тайна зарождения, несомненно, что в нем принимают участие оба пола. Не будет ли этот мясной нарост либо совокупностью всех элементов, исходящих из женщины при зачатии, либо совокупностью всех элементов, исходящих из мужчины при различных его сближениях с женщиной? Не могут ли эти элементы, находящиеся в спокойном состоянии у мужчины, воспламениться, возбудиться и стать деятельными, если они восприняты и удержаны женщиной пылкого темперамента и сильного воображения? Не могут ли эти элементы, спокойные у женщины, прийти в действие или вследствие бездеятельного и бесплодного присутствия мужчины и его не оплодотворяющих, а только сладострастных движений, или же вследствие бурного проявления желаний, вызванных у женщины; не могут ли они при этом выходить из своего вместилища, проникать в матку, там задерживаться и соединяться друг с другом? Разве маточный нарост не мог бы оказаться результатом такого соединения либо элементов, исходящих из женщины, либо элементов, доставленных мужчиной? Но если маточный нарост есть результат предполагаемого мною сочетания, то это сочетание будет подчинено законам, столь же неизменным, как законы зарождения. Таким образом, маточный нарост всегда будет иметь одно и то же строение. Возьмем скальпель, вскроем наросты и посмотрим. Быть может, мы обнаружим, что эти наросты отличаются какими-нибудь признаками, связанными с различием полов. Вот что можно назвать искусством перехода от того, чего мы не знаем, к тому, что мы знаем еще меньше. Люди, которые воспитали в себе гениальное чутье экспериментальной физики или наделены им от природы, обладают в удивительной степени этой иррациональной привычкой; многие открытия обязаны такого рода грезам. Способность к такому предвидению следует прививать ученикам, если только этому можно научить.

2. Но если со временем обнаружится, что мясной маточный нарост никогда не зарождается у женщины без содействия мужчины, то можно будет сделать новые догадки об этом удивительном теле, догадки гораздо более правдоподобные, чем предшествующие. Ткань из кровеносных сосудов, которая называется плацентой, как известно, представляет собой сферический сегмент; это своего рода гриб, плотно прилегающий своей выпуклой частью к матке в течение всей беременности; пуповина служит ему как бы ножкой. Во время родов этот нарост отделяется от матки. Когда женщина здорова и роды благополучны, поверхность плаценты бывает ровной. Рождение, формирование и функционирование живых существ определяется сопротивлением среды, законами движения и мировым строем; и если бы оказалось, что края этого сферического сегмента, по-видимому прилегающего к матке, с начала беременности постепенно освобождались бы, так что процесс отделения сегмента в точности соответствовал бы увеличению его размеров, то, я полагаю, эти неприкрепленные края постоянно сближались бы, приобретая сферическую форму; пуповина оказалась бы гораздо более короткой, чем обычно, так как на нее воздействовали бы две противоположные силы; отделенные выпуклые края сегмента стремились бы ее укоротить, а другая сила, сила тяжести зародыша, стремилась бы ее удлинить; наступил бы момент, когда края сблизились бы, сомкнулись и образовали своего рода яйцо, в центре которого оказался бы необычный по своей структуре зародыш, каковым он был и при зачатии, — закупоренный, сжатый, сдавленный; и это яйцо питалось бы до тех пор, пока под действием его тяжести не оторвалась бы та небольшая часть его поверхности, которая оставалась прикрепленной, и, освободившись, оно упало бы в матку и было бы исторгнуто, подобно тому как курица несет яйцо; ведь оно имеет некоторое сходство с куриным яйцом, во всяком случае по форме.