Мыс Доброй Надежды - [10]

— Отпустите! — Лара крепко вцепилась в палку.

Петя посмотрел на побледневшее лицо Лары и разжал пальцы. Лара осталась один на один с Валей. Она дёрнула за палку, но мальчик по-прежнему крепко держал её.

— Отпусти, Моргунок! — приказала она, глядя в часто моргающие глаза Вали.

— А зачем он яйцо разбил? — сказал Валя, выпуская палку.

— Не будешь лазать по деревьям за яйцами!

— Тебе что, жалко ворон?

Ворон Пете было совсем не жаль, только он хотел, чтобы Валя не разорял птичьи гнёзда.

Он так и сказал:

— Только сунься разорять птичьи гнёзда в птичьем городке, тогда знаешь, что тебе будет? Ног не унесёшь!

Пока Петя пререкался с Валей, Юра забрался по дубу к гнезду.

— Тебе сколько яиц надо, Моргунок? — спросил он сверху. — Тут осталось ещё четыре…

— Одно возьми, а остальные оставь, — крикнул радостно Валя.

— Я возьму два, — откликнулся Юра — У меня тоже нет вороньих яиц.

— Разоряй! — крикнул Петя. — А то опять будут цыплят красть.

— Зачем, не надо, Юра! — попросила Лара.

— Эх ты! — презрительно сощурил глаза Валя. — Одного цыплёнка утащили, а ты уж — разоряй! Они очень полезные птицы, эти вороны. Только слава одна, что цыплят крадут, а они едят и мышей, и всякую падаль, и даже саранчу, и кузнечиков.

— А зачем же ты их разоряешь? — спросила Лара.

— Я их вовсе и не разоряю…

— А это что? — показала она на раздавленное яйцо под ногами.

— Это? Ну да что с вами говорить! — отмахнулся Валя.

Юра спустился и дал обрадованному Вале яйцо. Тот достал из рубашки иголку, проколол яйцо с обоих концов и, всунув в прокол травинку, стал дуть. Лара смотрела на него и морщилась.

— Ну и живодёры же вы, ребята, — сказала она. — И чего вам дались эти яйца?

Валя переглянулся с Юрой, и они быстро, хватаясь за ветки, покатились с горы.

Петя и Лара нагнали их, когда мальчики вышли на поляну, где недавно сажали деревья. Валя поджидал их.

— Смотрите, зяблики! — шепнул он.

Под деревьями важно расхаживали забавные птички с розоватыми грудками и голубыми шейками.

— А крылья-то синие! И зелёные пёрышки есть. Ой, какие красивые! — тихо вскрикнула Лара.

Они и не заметили, как в этой стайке появилась птичка с ярко-оранжевой грудью. Она побежала, подпрыгнула, села на камешек и выхватила у зяблика что-то съедобное. Тут она вспорхнула и села на сучок ивы.

— Вот какая хитрая! — сощурившись, улыбнулся Юра.

— Это зорянка, — сообщил Валя.

— Ребята, давайте знаете, что? — заговорила Лара. — Давайте возьмём шефство над мысом. Будем кормить птиц, ухаживать за ними, тогда, может, и останутся зяблики жить в нашем птичьем городке.

— Эх ты! — засмеялся Валя. — Да где ж они здесь жить будут? Тут самое большое три гнезда зябликов разместить можно…

— Три гнезда? — не поверила Лара.

— Не больше! Они такие драчуны, что ни какого другого зяблика около себя не потерпят. Как начнут драться, так пух летит, хоть руками их бери. Вот увидишь, что все зяблик разлетятся, как бы ты за ними ни ухаживала.

— Подумаешь, нашёлся мне тоже знаток птиц! — глянула на него прищуренными глазами Лара. — Ты помалкивай, Моргунок, а то вот обсудим твоё поведение на сборе отряда.

— Что? — заморгал глазами Валя. — Чем же это тебе моё поведение не понравилось?;.

— А тем и не понравилось, что ты разоряешь птичьи гнёзда.

Валя хотел что-то сказать, но махнул рукой и побежал домой. Потом он остановился и позвал Юру. Так вдвоём они и направились к посёлку.

ГЛАВА ШЕСТАЯ Первые жители птичьего городка. Кибиточка под туей. Силок. Что узнал Петя у Звездиных. Кто украл яйца?

В один из солнечных апрельских дней братья Улыбины услышали птичьи крики В них было столько радости и ликования, что ребята, задрав головы, стали искать виновников этого торжества. Но в сверкающем небе не было никого, и они поняли, что крики иду с мыса.

Братья спустились к реке и пошли тропкой вдоль берега. Утро было чудесным. Отблески от воды плясали на кустах. На выступающих ветках сидели зимородки и терпеливо ждали добычу. Когда ребята приближались к ним, они срывались и быстро улетали над водой, оставляя за собой светящийся синий след.

Братья прошли под мостом, и перед ними открылся вид на мыс. До чего же хорошо! Весь мыс оделся в зелёное. На той стороне реки могучие дубы, стоявшие всю зиму, как неживые, гордо раскинули зелёные кроны. Вавилонские ивы мели землю космами. Алыча прикрывала мелкими листьями уже заметную завязь плодов. Даже акации и те, наконец, покрылись резной бледно-зелёной листвой и зацвели белыми пахучими серёжками. И над всем этим царствовали катальпы: их, как снег, покрывали большие белые шапки цветов.

Ребята присвистнули и помчались между деревьев. Они бежали до тех пор, пока у них из-под нот не выскочила небольшая жёлто-зеленая птичка. Раскрыв крылья, она кувыркалась, словно не могла лететь. Братья погнались за птичкой, а она через несколько шагов взвилась и полетела, как ни в чём не бывало.

— Это что же она? — улыбнулся Петя. — То лететь не может, а то полетела…

— У неё, наверно, здесь гнездо… — сказал Юра и, нагнувшись, поискал в траве.

Солнце поднялось. Тень, которая всё время шла перед Юрой, стала короткой. На цветах летали нарядные шмели.

— А как поют-то? — сказал Петя, прислушиваясь к разноголосому пению птиц.