Мятежная весна - [8]

– Наверное, мне все это снится, – сказала она. – Это сон, кошмарный сон…

– Причем для нас обоих, принцесса. – Магнус поджал губы. – Можешь не сомневаться.

Тут подошла королева Альтия и сразу взяла Клео за обе руки. Ладони у нее были теплые и сухие, в точности как у сына. Кажется, она старалась улыбнуться, но результат был жалок. Дружелюбная улыбка смотрелась на ее породистом, тронутом тонкими морщинами лице как на корове седло.

– Милочка, для меня радость и большая честь – поздравить тебя со вступлением в нашу семью! Уверена, однажды ты станешь выдающейся королевой!

При этих словах Клео чуть не до крови прикусила язык, чтобы не выкрикнуть: «А я и так уже королева! Вот только ваш Кровавый король стоит между мной и моим троном!»

– Нам с тобой нужно будет во всех подробностях обсудить свадьбу, достойную моего сына, – продолжала королева, словно не заметив, что Клео ей не ответила. – Причем в ближайшее время, поскольку этот день придет совсем скоро! Я слышала, в Ястребиной Брови есть несравненный портной, способный сшить отличное платье. Надо будет как можно скорее съездить туда. Опять же, люди увидят, что их золотая принцесса вновь среди них. Это должно воодушевить жителей королевства!

Клео не находила достойных слов, а потому даже и не пыталась что-либо сказать. Лишь кивала, потупив взгляд, чтобы не выдать свою ярость. Незаметно глянув из-под ресниц, она увидела, как королева посмотрела на Магнуса, словно пыталась что-то сказать ему взглядом своих бледно-голубых глаз. Потом кивнула им обоим и удалилась по коридору.

– Моя мать знает все о моде и красоте, – легкомысленным тоном проговорил Магнус. – Это ее страсть, и она не устает жалеть, что моя сестра к этим вещам равнодушна.

Его сестра? Ну да, принцесса Люция. Та, что вот уже три недели не приходила в себя. Она пострадала во время взрыва, что вынес ворота оранийского дворца и подарил королю Гаю победу в бою.

Лишь при упоминании о больной сестре в глазах принца Магнуса появилось подобие чувства. У постели Люции перебывало немало целителей, самых прославленных и знаменитых. Но никто не сумел даже понять, что с ней не так. Ни ран, ни видимых повреждений, способных хоть как-то объяснить ее состояние.

В свое время Клео предложила приставить к ней в качестве горничной свою задушевную подругу Миру Кассиан, бывшую фрейлину покойной Эмилии. Она надеялась, что Мира таким образом сумеет доказать свою полезность и не будет низведена в судомойки. По счастью, замысел сработал. Мира даже рассказала Клео, что принцесса временами приподнималась в постели, не просыпаясь, но пребывая словно бы в трансе, и съедала тщательно измельченную еду, необходимую для поддержания физических сил. Однако полностью сознание к ней не возвращалось. Короче, причины ее состояния для всех оставались тайной.

– Принц Магнус, позволь мне кое-что донести до тебя со всей ясностью, – ровным голосом, прилагая все усилия, чтобы он не задрожал, выговорила Клео. – Никто не сможет заставить меня выйти за человека, которого я ненавижу. А ты мне ненавистен!

Он смерил ее взглядом, точно какое-то насекомое, которое он, если бы захотел, раздавил бы одним движением башмака.

– Принцесса Клейона, выбирай слова, когда разговариваешь со мной.

– А иначе? – Она вскинула подбородок. – Подождешь, когда я повернусь спиной, и проткнешь меня мечом? Так же, как ты с Теоном поступил, трус бесхребетный?

Он мгновенно сгреб ее за плечо, да с такой силой, что она вскрикнула, и толкнул к каменной стене. В его взгляде читался гнев… но не только. Как ни удивительно, в глазах Магнуса стояло нечто похожее на боль.

– Если хоть сколько-нибудь дорожишь жизнью, никогда больше не называй меня трусом. Предупреждаю!

Эта яростная вспышка являла такой контраст с его обычной маской ледяного безразличия, что Клео даже растерялась. Ее слова рассердили его – или ранили? А может, и то и другое?

– Пусти! – прошипела она.

Его глаза – холодные черные бриллианты, за которыми не угадывалось души, – еще мгновение сверлили ее, а потом он так резко разжал руки, что Клео потеряла равновесие и привалилась к стене.

Подошел стражник, облаченный в такую знакомую и ненавистную красную лимерийскую униформу.

– Принц Магнус, ваш отец велит вам и принцессе немедленно прибыть в тронный зал.

– Хорошо. – Магнус наконец оторвал взгляд от Клео и хмуро кивнул стражнику.

У Клео схватило живот. Неужели Эрон сумел отговорить короля от этой безумной новой помолвки?

Король Гай развалился в золотом кресле ее отца, у его ног на полу лежали два чудовищных пса, громадные слюнявые волкодавы. Они угрожающе рычали, стоило Клео сделать хоть шаг в направлении трона. Принцессе эти твари казались не собаками, а демонами, явившимися прямо из странны вечного мрака.

Когда она вошла, ее вдруг посетило детское воспоминание: отец сидит на этом самом троне, протягивает к ней руки, она же, успешно удрав от строгой няньки, мчится к нему, чтобы забраться на колени…

Теперь оставалось только молиться, чтобы ее взгляд не выдал, как жаждала она отомстить за гибель отца. Клео знала, как выглядит со стороны. Девушка неполных двадцати лет, невысокая, хрупкая, избалованная негой и изобилием. Кому в голову придет воспринимать ее как угрозу?