Мясник - [56]
— «Удивляюсь» — не то слово! — вставила Ада.
— Не перебивай, пожалуйста, попросил Виталий. — Я не мог иначе. Я не могу поддерживать с человеком интимных отношений, пока я его не пойму…
— А теперь понял?
— Я же просил — не перебивать!.. Ты же меня сбиваешь. Мне очень трудно потом сосредоточиться… Теперь, когда я тебя понял, почувствовал, когда я знаю, где ты начинаешься и где кончаешься… А, черт! Зачем я тебе все это объясняю?! Сколько раз уже давал себе слово! — Виталий нахмурился, махнул рукой, и Ада решила прийти ему на помощь.
— Продолжай, мне интересно.
— А мне — нет!
— Почему?
— Потому!.. Ну как же ты не хочешь понять, что мои переживания — это мои переживания. Они находятся где-то там, внутри! — Виталий с силой ткнул себя в грудь. — Я должен с ними справиться. Я должен их обуздать…
— Справиться? Обуздать? Но зачем.
— Потому что я мастер. Самый обыкновенный гений. Идиот, другими словами. Не такой, как все. И в тоже время — такой, плоть от плоти, корень от корня, яблоко от яблони и прочая чушь! Я вижу тебя и не вижу. Ты для меня Ада и в то же время — какая-нибудь Офелия, и я вижу, как ты тонешь, как медленно распускаются под водой твои волосы, как смотрят глаза сквозь зеленую толщу…
Последние фразы он произнес таким тоном, что Ада вздрогнула. Но в то же время почувствовала такую тягу к этому странному человеку, такое непреодолимое влечение, что, казалось, помани он ее пальцем, и все — Ада сделает ради него все что угодно…
Она потянулась к нему. Сама. Ну и что?! Значит, так надо. Значит, в этом ее судьба. А на все остальное ей наплевать. Он и так уже ее «разогрел» дальше некуда. А может быть, Виталий сам этого хочет — чтобы она первая начала. Хорошо! Она начнет. Она так начнет…
— Подожди, — остановил он ее.
— В чем дело?
— Я хочу, чтобы это у нас совпало с другим…
— С чем?
— Я хочу кое-что создать, — уклончиво ответил он.
— А нельзя ли создать как-нибудь попозже? Сейчас, мне кажется, не время.
— Самое время! — воскликнул Виталий. — И это будет называться твоим именем…
— Что? — подозрительно спросила Ада.
— Мое творение, — объяснил Виталий. — Ты. И уже не ты. А ты, но только через меня. То есть я, как отражение твоих чувств.
— О Господи, — вздохнула Ада и притворно устало прикрыла глаза. — Делай что хочешь…
— Ты только не бойся. Почувствуй себя свободно.
Ада, не стесняясь, расстегнула молнию на джинсах. Свободно так свободно!..
Вот такой была их первая близость. Вернее, близость была потом, после всей это словесной прелюдии. И некоторых технических операций. Потому что Виталий решил запечатлеть их секс на пленку. Ада сначала наотрез отказалась, но когда Виталий объяснил, что снимать он будет только самого себя, она решила уступить. Бог с ним, с гением! Тем более что мужчиной он оказался хоть куда. Ласковым, внимательным, нежным, сильным… И снимал почти незаметно. Ада была на седьмом небе от счастья. И на восьмом (если, конечно, такое есть) — от исполнения всех ее подсознательных желаний. Получилось так, что Виталий ее действительно знал. Знал всю. Знал так, как Ада себя не знала. Она даже не догадывалась, что в ней таится. А он — знал. И помогал этому раскрыться. Нежно, ласково, незаметно…
Несколько безумных часов пролетели как один сладостный миг. Фонтан чувств взлетел до самого неба, затем, плавно опускаясь, стих. И что самое примечательное — за что Ада была безумно благодарна своему новому партнеру — Виталий ни словом не обмолвился о ее предыдущих связях, ни разу не спросил, с кем она была до него.
На следующий день, едва дождавшись окончания занятий в школе, Ада помчалась к любимому (конечно, любимому, самому любимому!) в мастерскую. Вошла и замерла. Внутренне она была уже готова к чему-то необычному, но то, что перед ней предстало, просто поражало воображение.
Все стены были увешаны снимками, и на всех снимках была Ада, нет, не Ада, а то, что она дала мужчине, чтобы он почувствовал себя по-настоящему счастливым. На всех фотографиях был изображен только Виталий…
Его руки.
Его глаза.
Его торс.
Его напряжение в изгибе шеи.
Пальцы, губы, вены, кожа, пот, морщины…
Его желания. Его чувства. Его… Его… Его…
Но через все это(через всю эту бешеную пластику, через дьявольский ритм, через сумасшедшее чередование света и тени)ощущалась ОНА.Та, которой нас ним не было, но которая властвовала над мужчиной, хотела мужчину, подчинялась мужчине, дарила ему счастье и миг бессмертия.
— Я хочу назвать все это «Ада», — тихо сказал Виталий. Он выглядел усталым, опустошенным среди этого бешеного мира черно-белых фотографий. — Ты не возражаешь?
Ада без слов кинулась ему на шею.
С этого момента она была только его, Виталия, и ничья больше. Возражать? Кому? Ему?! Мастеру. Гению. Идиоту. Никогда. Ни за что. Ни в коем случае…
И все было бы отлично, все было бы превосходно, все было бы замечательно…
Но…
Ах, это проклятое «но»! Дело, конечно же, не «но», дело было в самом Виталии. Чем больше Ада с ним общалась и чем дольше они встречались, тем тревожнее становилось у девочки на душе. Несмотря на свои пятнадцать(ого го, уже сколько!), не смотря на обширный(целых двое мужчин до Виталия, это не шутка!)опыт, Ада оставалась девочкой. Не только с виду, но в душе. В нежной душе. В трогательной душе. В душе, требующей ухода и ласки. Не гусениц танка…
Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.
У героини рассказа счастливый день — она выходит замуж. Они с любимым договорились, что он заедет за ней, и вот она готова, ждет у себя дома, а его все нет. Беспокойство сменяется тревогой, она решает отправиться на поиски.© zmey-uj.
«Я боюсь, доктор. Я ужасно боюсь. Вы ничего не можете сделать для меня. Никто ничего не может».Эрван Данте-Леган живет среди галлюцинаций, среди воображаемых змей и реальных убийств. Новоявленный Данте спустился в Ад — и теперь дорога к свету заказана ему навсегда. Он существует в непреходящем ужасе. Фантазмы сводят его с ума, толкают на странные поступки и в итоге приводят в Корпус 38 — в психиатрическую клинику для тяжелобольных, где отчаявшийся Данте встречает свою спасительницу — психиатра Сюзанну Ломан, которой он может наконец доверить свои кошмары и освободиться.Однако почему реальные зверские убийства, что творятся по всей Европе, так напоминают галлюцинации Данте? Кто убивает юных девушек? В погоню за разгадкой устремляются трое: комиссар парижской префектуры полиции, Сюзанна Ломан и талантливый журналист, который выслеживал опасного маньяка многие годы.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.
Опытному мошеннику Рою Диллону удалось скопить более 50 тысяч долларов. Однако когда он пытается кинуть очередную жертву на 20 долларов, его жестоко избивают. Его мать, Лилли, которая работает на мафию и к которой Рой не питает ни любви, ни уважения, буквально возвращает его из мертвых. Но, едва оправившись, Рой снова принимается за старое – опасное ремесло кидалы у него в крови…
Завораживающий роман в жанре танго.Недавно потерявший жену комиссар Мигель Фортунато готовится выйти на пенсию после долгих лет службы в полиции Буэнос-Айреса. Его последнее задание – помочь следователю, приехавшему в Аргентину из США для расследования обстоятельств похищения и убийства известного американского писателя. Задание, как выясняется, непростое. Во-первых, следователь оказывается совсем молоденькой, неопытной, но очень привлекательной девушкой по имени Афина Фаулер. А во-вторых, сам Фортунато в силу определенных причин вовсе не заинтересован в том, чтобы правда об убийстве вышла наружу.Впрочем, расследование должно идти, хочет он этого или нет.