«Мягкая сила», «цветные революции» и технологии смены политических режимов в начале XXI века - [91]

6 февраля О. Сулейман вступил в переговоры с представителями Тахрира для выработки «дорожной карты» демократических преобразований. Митингующие, в рядах которых не было единства, тем не менее, были солидарны в одном — Мубарак должен был покинуть пост президента Египта. 8 февраля после двенадцатидневного ареста был освобожден В. Гоним, который немедленно прибыл на Тахрир, дал интервью зарубежным телеканалам и выступил перед толпой. Это послужило сильнейшим импульсом к новым массовым выступлениям.

10 февраля в течение дня вице-президент Египта Сулейман и его американский коллега Байден несколько раз обсуждали по телефону пути решения египетской проблемы, в результате которых судьба X. Мубарак была, по сути, решена. 82-летний президент, тем не менее, не собирался сдаваться; он объявил, что передаст свои полномочия вице-президенту Сулейману, но останется на своем посту, что вызвало бурю негодования оппозиции, требовавшей его ухода. Американские официальные лица усилили давление на египетских генералов, побуждая их сместить Мубарака[405].

11 февраля 2011 года после пятничной молитвы на улицы египетских городов вышли огромные массы людей с требованием немедленной отставки Мубарака. В ночь на пятницу 11 февраля X. Мубарак на военном вертолете вылетел из Каира в Шарм-эль-Шейх. Премьер-министр А. Шафик ушел в отставку, его место занял Исам Шараф. В экстренном телеобращении к нации обратился О. Сулейман, который сообщил, что президент Египта сложил с себя полномочия, и вся полнота власти перешла к Высшему военному совету.

13 февраля в Каире началась расчистка площади Тахрир от палаток. Получившие всю полноту власти армейские генералы призвали полицию вернуться на свои места, распустили парламент, приостановили действие конституции и установили срок в шесть месяцев для подготовки к выборам, в течение которых в стране должно было действовать переходное правительство.

Длившаяся восемнадцать дней «финиковая революция» победила. Общее число жертв с начала беспорядков в Стране пирамид к этому моменту превысило триста человек.

Сценарии «революций» в двух наиболее динамично развивавшихся стран арабского Магриба — Тунисе и Египте — были весьма похожи и развивались по определенной стадиальной схеме. На подготовительном этапе шла консолидация народного недовольства, в первую очередь, благодаря активности Интернет-блогеров и других кибероппозиционеров. Затем происходило знаковое событие, становившееся спусковым крючком начала массовых выступлений, — акты самосожжения. Они не получали широкого освещения в государственных СМИ, но широко тиражировались арабскими телеканалами и социальными сетями, что, в свою очередь, значительно накаляло градус недовольства в стране. Следующей фазой «революции» были непосредственно акции протеста, которые с помощью зарубежных средств массовой информации и Интернета вызывали бурную реакцию в и так уже наэлектризованной общественности. Быстро перерастая в массовое народное движение, антиправительственные выступления заставляли правящие режимы маневрировать между попытками подавления протестов и уступками демонстрантам, что в конечно счете приводило к краху действовавшей власти.

Главной движущей силой общественно-политических протестов стала образованная молодежь, неудовлетворенная социальным положением. Обладая компьютерной грамотностью и достаточным уровнем знания иностранных языков, эта сила оказалась в состоянии полностью переформатировать политическую обстановку в Тунисе и Египте. Вообще, отличительной чертой «жасминовой» и, особенной, «финиковой революции» стало использование современных коммуникационных средств. Рупорами и организаторами массовых манифестаций становились не политические лидеры (примкнувшие — без особого успеха — к движению позже), а молодые люди, имевшие возможность через систему коллективных блогов и социальных сетей распространять оперативную информацию и обращаться с призывами к тысячам своих сторонников.

Уровня проникновения Интернета в Тунисе и Египте (24 % и более) оказалось достаточно для того, чтобы вывести массы людей на улицу и парализовать ответные действия властей, создать условия для сравнительно мирного свержения правящих режимов. Выяснилось, что потенциал современных информационных технологий способен обеспечить мобилизацию масс буквально в часы и минуты, создать практически «из ничего» активно действующую протестную массу[406].

В ходе «арабской весны» возможности Интернета оппозиционеры применяли, в первую очередь, в качестве инструмента для мобилизации, консолидации и координации протестующих. Один из египетских «революционеров» отмечал в своем микроблоге: «Мы используем Facebook, чтобы планировать протесты, Twitter, чтобы координировать действия и Youtube, чтобы рассказать о себе остальному миру»[407].

На начальном этапе в социальных сервисах «революционеры» делились взглядами на имевшиеся проблемы. Затем участники обсуждения приглашали к дискуссии других пользователей, расширяя круг единомышленников. Параллельно проводилась активная идеологическая обработка новых членов, в Интернете выкладывались агитационные материалы, направленные против режимов, в том числе, различные аудиозаписи. После этого противники властей координировали действия и организовывали протестные мероприятия. Насыщенная сеть Интернет-ресурсов играла исключительно важную роль и в формировании «позитивного общественного мнения» и «прозападных стереотипов» среди местного населения. Причем высокая посещаемость порталов подкреплялась их стабильным финансированием, которое осуществлялось через гранты американского Национального фонда в поддержку демократии и других западных и местных прозападных НПО. Они самым активным образом использовались как для организации и координации действий протестующих, так и для формирования «правильной» картинки для мирового общественного мнения