Мы — военные - [21]

— Почему же вы так полагаете?

— Да вот вас сюда привел…

— Что вы! — успокоила его Тамара. — Старшему лейтенанту хочется, чтобы библиотека скорее начала работать. Вот он и попросил меня помочь.

— Это другое дело! — Клюшкин с веселым ожесточением взъерошил короткую прическу, дозволенную солдату срочной службы. — Мы с вами одним махом дело провернем!

Однако выяснилось, что «начальник библиотеки» имел очень смутное представление о том, как же «провертывать» дело. Чтобы не ударить лицом в грязь, он предложил:

— С библиотечным фондом, Тамара Павловна, мы поступим так: книжки в хороших переплетах будем ставить на верхние полки, под стекло, чтобы на виду. А разное барахло, растрепанные, запихаем куда-нибудь вниз. Правильно?

— По-моему, не совсем так, — сказала Тамара.

— А как?

— Весь этот фонд, думается мне, надо рассортировать по содержанию. Отдельно разложим политическую литературу, отдельно техническую, художественную. А то, видите, как все перемешано.

Книги, действительно, были сложены в стопки без всякого порядка. Между томиками Лермонтова и Чехова алел «Устав гарнизонной и караульной служб», рядом с «Молодой гвардией» виднелся корешок «Военной топографии»; в середине книги с надписью на обложке: «Краткий курс физики» почему-то замаскировался «Василий Теркин»…

— После этого, — продолжала Тамара, — мы с вами по каждому разделу составим алфавитный список, пронумеруем книги. Согласны?

— Не возражаю…

Солдат тоскливо покосился на окно, на волейбольную площадку, где пронзительный, срывающийся тенор азартно доказывал, что был аут, а глуховатый басок упрямо отрицал это. Клюшкина неудержимо тянуло на площадку.

«Начальником библиотечного фонда» Клюшкину быть не пришлось: на второй день его вызвали в Светлоград на сборы радиотелеграфистов. «Как гора с плеч», — чистосердечно признался он Тамаре.

Командир роты вместе с Алексеем зашел в библиотеку, где книги еще лежали в беспорядке, почесал в затылке.

— Кому ж нам, Кузьмич, поручить это дело?

— Мне! — сказала Тамара, круто повернувшись от книжного шкафа.

— Вам? — переспросил майор Лыков. — Да знаете ли вы, сколько с этими книгами возни?

— Знаю.

— Совсем от дома отобьетесь и про мужа забудете…

Тамара укоризненно покачала головой:

— Про мужа забудете… Эх вы, феодалы несчастные!

Майор рассмеялся.

— Слыхал формулировочку? — подтолкнул он плечом замполита.

— Слыхал еще дома.

— И благословил на общественное поприще?

— Благословил.

— Ну и пеняй на себя. Вот тоже мне деятели-активисты! А потом ко мне придешь с жалобой: дома кавардак, на сухомятке надоело сидеть…

— Обещаю, Яков Миронович, не жаловаться, — серьезно сказал Алексей.

— Все вы обещаете… А как будешь спрашивать, если в библиотеке окажется беспорядок?

— Спрошу самым строгим образом.

— Знаю я, как с жены спрашивать! Губки-зубки покажет тебе — и разомлел мой замполит…

Командир роты продолжал шутливо ворчать, но было видно, что желание Тамары заведовать библиотекой пришлось ему по душе. Что ж, совсем неплохо, если не придется на это дело отрывать от учебы и службы солдата. Правда, замполиту забот прибавится: и ужин надо иногда самому разогреть, если жена задержится, и подворотничок подшить, и китель почистить. Ну, ничего, пусть на себя пеняет. Вот ему, майору Лыкову, опасаться нечего. Марья Ивановна не заскучает по общественной деятельности. Денно и нощно печется она об удобствах Якова Мироновича. Ангел-хранитель, а не жена!..

А Тамара принялась за дело горячо. Прежде всего, она попросила вынести из комнаты, предназначенной для библиотеки, посторонние вещи. Старшина роты Пахоменко сердито взъерошил свои пышные пшеничные усы, выпучил глаза: «Что-о? Баба в роте командует?!» Однако сделал все, как нужно: мишенные щиты приказал солдатам отнести в гараж, декорации — за кулисы клубной сцены, а поломанные вешалки распорядился починить и поставить в казарме.

Стараясь уколоть бойкую замполитшу, старшина щелкнул перед ней каблуками, приложил ладонь к фуражке:

— Разрешите узнать, какие еще будут приказания?

Тамара сделала вид, что принимает козыряние старшины как должное. Ответила невозмутимо:

— Пока все. Если что потребуется, я вас позову.

Пахоменко растерянно хмыкнул, еще раз щелкнул каблуками и, повернувшись по всем правилам Строевого устава кругом, вышел.

Сняв с углов паутину, Тамара обмела щеткой стены комнаты, после этого начала мыть полы. Солдаты видели, как тоненькая чернявая женщина с подоткнутым подолом юбки выносила из клуба на помойку грязную воду и выжимала тряпку. «Наша замполитша», — говорили они одобрительно.

Старшина роты не дождался, когда его позовет Тамара. Пришел сам. Вытер ноги о тряпку, разостланную у порога вместо половичка, оглядел комнату, книги, прикрытые старыми газетами, сказал:

— Напрасно вы, Тамара Павловна, сами занялись уборкой. Можно было бы солдат выделить.

— Зачем же солдат? — так же просто сказала Тамара. — Пол и я мыть умею. Вы мне в другом помогите. В двух шкафах книги не поместятся, как быть?

— Не беспокойтесь, я сейчас договорюсь с командиром роты.

Минут через десять явились двое солдат. Один из них, застенчивый богатырь, тащил доски; второй, горбоносый, держал в руках лучковую пилу, топор и рубанок. Он был на голову ниже товарища.