«Мы — там и здесь» [Разговоры с российскими эмигрантами в Америке] - [45]

Я поинтересовался, чем примечательна эта фирма. Оказывается, существует она уже сто лет. Работают там специалисты высокого класса. Производимые AVON товары в магазины не поступают; их распродают в 130 странах мира, в том числе и в России, многочисленные агенты компании, число которых более двух миллионов. Они получают определённый процент от проданного товара. Такая система, очевидно, всех устраивает. Число покупателей продукции AVON постоянно растет.

За два десятка лет работы в советско-российской косметической промышленности моя собеседница уяснила главную особенность этого производства: в глазах начальства оно всегда было вторичным и даже второсортным. Ещё будучи студенткой, Людмила обратила внимание в учебнике химии на абзац, из которого следовало: наиболее ценные высококачественные пигменты, красители и плёнкообразующие полимеры следует использовать в строительной промышленности и производстве пластмасс. И только то, что не может быть применено в индустрии, идёт на изготовление косметики. Именно с такими "второсортными" материалами пришлось работать Людмиле, когда она стала сотрудницей косметической лаборатории. Сегодня она с горькой улыбкой сравнивает то, что производила там, и что удаётся сделать здесь, в Америке.

"В России, — вспоминает она, — считалось, что для создания нового образца помады, да и любой другой косметики, достаточно 3–5 исходных ингредиентов. Здесь в каждый новый косметический продукт вкладывается 20–30 составных частей. Там, чтобы отыскать исходное сырьё, приходилось отправляться на поиски в другие города, выпрашивать, выбивать, заказывать и подолгу ожидать заказанного." Здесь в распоряжении Людмилы предоставлено две тысячи наименований самого различного сырья.

Такое изобилие исходных материалов — не случайно. От каждой косметической новинки покупатель ждет оригинального цвета, неведомого прежде запаха, неповторимого воздействия на кожу. И получает. Новый тип помады не только окрашивает губы, но и увлажняет их. А следом выходит в продажу ещё один вариант, который не сотрётся с губ даже после того, как дама позавтракает, пообедает и поужинает. Или вот, например, жидкая пудра. Её накладывают на лицо, надеясь достичь известного декоративного эффекта. Но в новейшем варианте она, кроме прочего, ещё и сглаживает морщины. В состав американской косметики входит много сортов чая, трав, витаминов, что опять-таки даёт двойной, тройной, множественный подчас положительный эффект.

Постоянно думать о новой продукции обязывает ещё и то, что создают её для разных стран и для людей различной культуры. Латиноамериканцев, например, в косметике более всего привлекает яркость красок. Европейцы, как правило, придерживаются других вкусов. Они особенно ценят гамму тонких запахов. Специалисту, создающему рецепт очередного продукта, надо подумать, как удовлетворить и тех, и других. Нельзя игнорировать и точку зрения жителей Японии, которые в массе своей убеждены, что одеколон и духи применяют только люди, которым лень или некогда хорошенько помыться. Угодить японскому потребителю нелегко: почти каждое исходное сырьё косметической промышленности как-то благоухает. Но специалисты из компании AVON научились учитывать интересы и японских покупателей.

В Америке Людмилу радует и ещё одна сторона косметического производства. Творцы бесконечных вариантов помады, пудры и красок для ресниц заботятся не только о цвете и запахе продукции, но и о её безвредности. Каждый новый продукт строго проверяется, выясняется, не раздражает ли он, не вызывает ли аллергию. Коллеги, работающие с Людмилой, проверяют свою продукцию друг на друге. А серьёзная клиническая проверка длится порой до четырёх месяцев. Установка строгая: краски должны приносить тем, кто ими пользуется, только положительные эмоции.

Людмила рассказывает: "Американцам, с которыми я здесь работаю, присуща более высокая культура производства, чем та, что я наблюдала дома. Здешние сотрудники берегут продукты, не выбрасывают оставшиеся материалы. Помнится, в Ленинграде я зашла как-то в цех, где готовили продукт по моей рецептуре. У рабочего, заполнявшего фляги, половина фляги оказалась лишней. Я посоветовала ему: "Давайте это сохраним и используем в следующий раз." Но он и слушать меня не стал. "Зачем мне это?” И тут же выплеснул остаток на пол. И действительно, зачем ему это?..".

Переезд в Америку принёс ленинградке и психологические сложности. Людмила рассказывает: "Я работаю комнате с десятком сотрудников. Группа наша "многоцветна”, начальница группы — египтянка, есть у нас ирландец, итальянка, эфиоп, греки, евреи, американцы англосаксонских кровей и чернокожая девушка. Одна из профессиональных проблем, которую нам приходится постоянно обсуждать, — цвет кожи. При разном цвете кожи косметика смотрится по-разному. Мы готовим, в частности, различную пудру для людей с белой, жёлтой и чёрной кожей. Тема эта постоянно дебатируется, но никто никогда не шутит по этому поводу. Шутить о цвете кожи позволяет себе только наша единственная негритянка."

Боязнь задеть чьи-то национальные, расовые или религиозные чувства беспокоит не только рядовых сотрудников, но и начальство. Два раза в месяц на работе происходят общие собрания. Кроме сугубо профессиональных вопросов, обсуждается "психологический климат" в коллективе. "Климат" этот Людмила считает не только нормальным, но даже великолепным. Межнациональных споров она не слышала. Наоборот, сотрудники охотно рассказывают друг другу о своей стране. Люди расспрашивают, какие у кого национальные праздники, нравы, традиции. Женщины приносят на работу изделия своей национальной кухни.