Мы родились и жили на Урале-реке - [6]
Мировой войны.
Недалеко от Красных ворот И. Аничхин в 1893 г. возвел необычный (
для Уральска) особняк в духе мавританских дворцов (с башенками,
полукруглыми окнами, фигурными углами и пр.). Рядом – здание “русско-
киргизской школы ремесленных учеников». На месте сгоревшего
войскового театра построили Пушкинский народный дом с богатой
библиотекой и залом-читальней, где местные интеллигенты (врачи,
учителя и др.) иногда выступали с лекциями перед учениками народной
школы , находившейся в том же здании.
В начале нового века на Туркестанской площади поднялся роскошный
«дворец» торгово-промышленного коммерческого банка (архитектор А.
Бунькин). Его украшали фигуры казаков – воина и рыбака, главный вход
12
«охраняли” два мирных льва, выполненные в 1906 г. местным умельцем Н.
Калентьевым.
На Никольской( в советское время – Трудовая) улице с 1912 г.
возвышается холодновато-строгий корпус Государственного банка
(архитектор М. Клементьев). Недалеко от банка, рядом с большим «новым!
рынком («старый базар» на Казанской площади власти закрыли в конце
века) нельзя не заметить построенную в конце XIX века мечеть (@»
«Новобазарная»), основными посетителями которой стали зажиточные
татары-торговцы (М. Аранчеев, Х. Гадыльшин, С. Губайдуллин и др.). Две
небольшие мечети («Куренская» и «Красная») находились в старых
городских районах.
На восточной окраине города, за Базарной и Сенной площадями, на
крутом берегу Переволочной старицы, в 1900 г. Ф. Макаров поставил
паровую мельницу.
Вообще-то, к услугам местных хлеборобов – около десятка паровых
мельниц (владельцы – А. Валов, бр. Ванюшины, С. Монин, А. Овчинников,
А. Хохлов и др.), но только «макаровская» интересовала уральцев и
размерами своих корпусов, и незнакомыми (для большинства горожан)
станками и механизмами.
Недалеко от шумного «толчка» (вещевого рынка) располагались
армейские казармы, «солдатская» («батальонная», «гарнизонная»)
Казанская церковь и пороховые погреба, давно потерявшие свое
практическое
значение.
Здесь
некогда
содержались
«важные
государственные преступники» (петрашевцы А. Плещеев и А. Ханыков,
польские революционеры Б. Залесский и З. Сераковский и др. ). На
несколько дней (октябрь 1850 г.) останавливался Т. Шевченко по дороге в
Форт Александровск.
Рядом с рынком – гостиница и трактир Н. Коротина. Уральцы не
любили эти шумные заведения ( «базарный кабак», по их словам), отдавая
предпочтение Масляйкину трактиру (владелец – купец В. Маслио), более
спокойному и приветливому, расположенному недалеко от центра города
(на углу Самарской и Крестовой улиц).
И, конечно, постоянный интерес у горожан (и не только у них)
вызывал непривычно высокий (для Уральска), с большими окнами -
витринами дом купца А. Карева, построенный в начале XX века на углу
Мостовой (Кировской – в советское время) и Большой улиц. Народная
молва утверждала, что таким образом один из самолюбивых иногородних
дельцов открыто показывал не только свое богатство, но и превосходство
перед известными казаками-скотопромышленниками бр. Овчинниковыми,
чей небольшой двухэтажный особняк с открытой террасой и фигурными
воротами находился (находится и теперь) на противоположной стороне
центральной городской улицы.
13
Дом Карева – обычный, «стандартный» доходный дом... Его владелец
охотно сдавал комнаты и залы в аренду. На первом этаже разместились
известные среди горожан магазины... Рядовые уральцы редко посещали их
и еще реже что-либо покупали: цены в «каревских» магазинах «сильно
кусались.» На втором этаже здания заседали Офицерское собрание,
Коммерческий клуб, здесь собирались члены Войскового Собрания и
крупные чиновники, иногда устраивались банкеты и балы. На третьем –
можно было получить гостиничный номер.
Во второй половине XIX–начале XX веков. город «обогатился» рядом
административных ( главное – Областное правления и его отделы) и
учебных зданий (реальное училище, женская гимназии, учительская
семинария и др.), гостиничными корпусами («Казань», «Россия» и др.)и
несколькими особняками зажиточных казаков. В них были установлены
телефонные аппараты ( первые появились в городе в 1889 г.).
В 1902 г. возобновилось мощение Большой улицы, прерванное в 90-е
(бутовый камень использовали для укрепления фундамента Храма Христа
Спасителя). На некоторых улицах появились кирпичные тротуары. Пугая
людей и животных резкими звуками клаксона, по городу проносился
автомобиль присяжного поверенного Н. Логашкина... В 1907 г. началась
электрификация Уральска. Местная газета настойчиво убеждала горожан в
преимуществе нового средства освещения над традиционным : «во многих
магазинах и богатых домах с некоторых пор используется электричество;
оно дешевле, чем керосин».
По инициативе «Общества любителей леса» в городе на рубеже веков
создается несколько бульваров и скверов: Пушкинский, Коммерческий,
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
Алан Фридман рассказывает историю жизни миллиардера, магната, политика, который двадцать лет практически руководил Италией. Собирая материал для биографии Берлускони, Фридман полтора года тесно общался со своим героем, сделал серию видеоинтервью. О чем-то Берлускони умалчивает, что-то пытается представить в более выгодном для себя свете, однако факты часто говорят сами за себя. Начинал певцом на круизных лайнерах, стал риелтором, потом медиамагнатом, а затем человеком, двадцать лет определявшим политику Италии.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.