Мы, монстры. Книга 1. Башня - [5]

— Разведчика послать… — не унимался Рен.

— Вот не сидится, да? — устало вздохнул Дэшон. — Ну, посылай. Разведчика? — посылай.

— Дэшон, — тихо, глухо сказал Рен, и Дэшон напр?ягся. Потому что стало понятно: вот оно — вот к чему этот разговор. — У меня очень нехорошее предчувствие. Что-то приближается. Что-то, с чем мы не сможем справиться.

И поднял тяжелый взгляд. Рен редко бывал таким. И редко делился подобным, даже с ним, с Дэшоном. Всегда замкнутый, вечно злой, отчаянно смелый и самоуверенный до чертиков. Казалось, он боялся, что поделись какими-либо опасениями, да любыми, вообще любыми чувствами, его обвинят в слабодушии. Несмотря на то, что знал: только не Дэшон. Знал, но все равно предпочитал молчать.

А теперь, значит, дело совсем дрянь.

— Справимся, — уверенно ответил Дэшон.

И будто в ответ ему издалека долетел страшный звериный рев.

Глава 3. Случайности

Дверь в кабинет отворилась с душераздирающим скрипом. Бордрер поморщился. Старое здание, ничего не поделаешь. Сколько ни смазывай, ни чини — вскоре опять начнет скрипеть, потому что, как говорят мастера, не в двери дело. Само здание кривое.

Это Нат-Кад. Здесь даже чертовы башни неровные, что уж говорить о старом особняке.

Кровер шагнул в кабинет, с тем же скрипом закрыл за собой дверь и стащил с плеч длинный черный плащ. Легонько встряхнул — на ковер брызнуло грязной водой.

В Нат-Каде всегда шел дождь, и плащи были обязательным атрибутом — все прятались от сырости и грязи как могли. Но не все имели наглость стряхивать грязь с одежды прямо в кабинете Бордрера.

— В коридоре отряхнулся бы, — пробормотал он.

Кровер поднял на него удивленный взгляд. Глаза у него бы?ли по-старчески выцветшими, и казалось даже странным, что он ?все еще умеет удивляться. Впрочем, он не удивлялся. Прикидывался. Как всегда.

— В коридоре на меня таращатся твои ротозеи, — сказал Кровер. Коротко глянул по сторонам и добавил. — Мог бы и вешалку поставить.

— Вешалка — тоже в коридоре, — сквозь зубы ответил Бордрер.

— Да? — снова деланно удивился Кровер. Неспешно приблизился к столу, перебросил плащ через спинку стула, медленно опустился на стул сам. Возможно, он уже был слишком стар, и медлительность его движений была естественной. Но Бордрер был уверен: при необходимости эта змея плюнет ядом молниеносно. А сейчас — опять прикидывается.

Как всегда.

— Угу, — кивнул Бордрер, внимательно глядя в водянистые глаза. — Рядом с ротозеями. Которые охраняют меня, потому обязаны быть там. И совершенно не обязаны отводить взгляды от гостей. Скорее, наоборот. К тому же ты выглядишь колоритно. Всем охота посмотреть на настоящего колдуна.

Кровер был высоким, сутулым, иссушенным. А благодаря непроглядным теням, навеки залегшим под узко посаженными глазами, казался истощенным до полусмерти, но таким он казался последние двадцать лет — так точно.

И был еще тем живучим гадом.

Иногда Бордрер размышлял о том, сколько грима в этой его маске колдуна, а сколько — настоящего Кровера.

— Тебе тоже охота посмотреть? — прищурился тот. — Или перейдешь к делу?

— А мне, колдун, охота выпить, — признался Бордрер и открыл нижний ящик стола: там хранил бутыль с мутной огненной жидкостью и деревянные кружки. Одну кружку запустил по столу Кроверу, но тот лишь прид?ержал ее, чтоб на пол не упала и качнул головой.

— Я тебе не с?обутыльник, — сказал он. Откинулся на спинку стула, сплел между собой узловатые пальцы рук и положил на стол. — Зачем позвал?

Бордрер наполнил свою кружку до половины, сделал большой глоток, выдохнул и уставился Кроверу в глаза. Тот не подавал вида, но наверняка злился, а может, даже нервничал: Бордрер, глава Ордена Чистильщиков, вызвал его к себе. Не пришел, не условился о встрече — выдернул из хижины посреди бела дня.

“А чтоб не расслаблялся”, — думал Бордрер. Хотя на самом деле все было гораздо серьезнее.

Он сделал еще глоток и наконец сказал:

— Нужно что-то делать с Нивеном.

Кровер с прохладным удивлением приподнял брови и уточнил:

— С твоим недо-эльфом?

Будто у Бордрера было много Нивенов. Он не ответил, продолжал смотреть в глаза. Кровер наконец сдался, пожал плечами:

— Делай. От меня ты чего хочешь?

— Совета, — ответил Бордрер.

— Я не твой советник, — с едва уловимым раздражением напомнил Кровер, — ты мне за это не платишь.

— Я сам не понимаю, за что тебе плачу, — хмыкнул Бордрер. — Но речь не о тебе. Что-то случилось с Нивеном. Он... — Бордрер нахмурился, подбирая слово. — Он сломался.

— Уши отвалились? — все так же холодно уточнил Кровер.

— Помнишь часы? — спросил Бордрер. — У стены стояли.

Сейчас на месте часов на стене было огромное пятно — как напоминание о том, что когда-то эти стены были светлыми. Но то было давно. Пока все не прогнило, не покосилось и не стало скрипеть, разваливаясь на глазах.

— Годы проработали без единого сбоя, — напомнил Бордрер. — А потом раз — и все. Часовщик сказал, ч?то уже ничего не поделать. Боюсь, с Нивеном так же.

— Ты мне д?ушу изливать будешь? — раздраженно уточнил Кровер. — Твоя душа черна, Бордрер. И мне не интересна. И я все еще не понимаю, что я здесь делаю.

— Нивен, — с нажимом повторил Бордрер. Послушает колдун, никуда не денется. — Нивен тоже работал без сбоев. Быстро и чисто. А сейчас — медлит, не выполняет приказы, оставляет свидетелей. Я списывал на случайности, но третий заказ кривой. Бывает три случайности подряд?