Мы, монстры. Книга 1. Башня - [44]

“Я не играю в загадки! — раздраженно подумал Нивен. - Я тебя пугаю, идиот!”

— Нет, — ответил он. — Не эльф. Хуже.

Другой вопрос, сказал себе Нивен, почему я его пугаю вместо того, чтобы просто убрать с дороги?

Вынул из-за пояса кинжал и решительно двинулся к телеге. Кинжал рыжего, очевидно, тоже не напугал, потому что тот не сдвинулся ни на миллиметр, продолжал заинтересованно наблюдать. Нивен, не замедляя шага, положил ладонь свободной руки на борт повозки. Одним махом запрыгнул в нее.

— Хорошо, — сказал Нивен. — Подвези.

— Серьезно? — почему-то обрадовался рыжий. — Так поехали!

Нивен выгнул бровь. Никогда еще никто так не радовался его присутствию. Потом перевел взгляд на все еще стоящего на месте зогра.

— Поехали! — настойчиво повторил рыжий и подстегнул животное. Зогр обернулся, уставился ему в глаза так, будто давно собирался начать серьезный разговор и теперь наконец решился. 

Рыжий покосился на Нивена и уточнил:

— Ты его только останавливать или запускать тоже умеешь?

Нивен не ответил.

С третьего “поехали” зогра таки сдвинулся с места.

Нивен устало прикрыл глаза. Ноги ныли, и только сейчас Нивен начал понимать, что никогда раньше не чувствовал себя настолько разбитым. Спать хотелось невероятно, но спать было нельзя. Попутчик выглядел подозрительно, пах странно, еще и с животным своим управлялся так плохо, что стоит расслабиться — слетишь в придорожную канаву.

Да и не дали бы ему поспать.

- Мокро, - сказал рыжий. Нивен коротко раздраженно глянул на него. Тот истолковал взгляд по-своему и повторил, повышая голос, чтоб его точно услышали. - Мокро тут у вас, говорю!

Дождь усилился, вдалеке гремело и сверкало. Дорогу совсем размыло, и было даже хорошо, что зогр не хочет бежать галопом.

Нивен уставился перед собой, надеясь, что таким образом даст понять: он не намерен поддерживать беседу.

Порыв ветра со стороны незнакомца швырнул ему отголосок запаха. Хорошо скрытый, за мылами и маслами, смытый пеленой дождя и срываемый бьющим в лицо мокрым ветром, он был совершенно незнакомым. А Нивен не привык к тому, что чего-то не знает. По крайней мере, как обычно пахнут люди, он точно знал. И пахнут они не так.

“Вот почему не боится, — со странным облегчением подумал Нивен, — тоже какая-то тварь...”

Покосился на него, осторожно потянул носом воздух и вдруг заметил, что тот сделал то же самое – принюхался. А потом коротко насмешливо зыркнул, и то ли Нивену показалось в отблеске разрезавшей темное небо молнии, то ли его глаза блеснули ярко-желтым.

Северный акцент, подумал Нивен, и дорога к Нат-Каду, окольная и опасная, не та, по которой прибывают гости. Значит, он от чего-то бежит с Севера. А в Мадаге кого-то там ловили даарцы — люди самого северного из материковых государств Н'ваго.

Еще раз бросил короткий косой взгляд на попутчика и мысленно отмахнулся от себя: “Да нет! Не может быть".

От Даара сюда не каждый доберется. Особенно — если за ним гонятся. Особенно — даарские охотники. А этот непуганый — хорошо, если четверть такого пути одолеет и жив останется.

Просто совпадение.

Дождь уже висел сплошной пеленой, и Нивен запоздало принялся натягивать капюшон. Попутчик коротко глянул на него, криво ухмыльнулся и неожиданно поинтересовался:

— Косички в волосах — местная мода?

Нивен перевел на него взгляд. Уставился в глаза. 

— Ладно, чего ты, — поднял руки рыжий. — Просто спрашиваю! Как доберусь до города — планирую привести себя в порядок. Думал, ты знаешь, какой у вас нынче принят порядок. Но дело твое: не хочешь — не говори…

— Следи за дорогой, — устало напомнил Нивен.

— А чего за ней следить? — беспечно пожал широкими плечами рыжий. — Ее все равно не видно...

Нет, он никак не мог добраться сюда от самого Даара... 

Дороги ему не было видно, плащ на нем топорщился, а капюшон постоянно съезжал назад — по размеру, видать, не нашлось. Говорил он много, вел себя глупо. Почти, как тот ребенок из Мадага со своим деревянным луком. Только у этого даже лука не было.

Может, потому Нивен до сих пор его не тронул — он уже давно определил, что не трогает детей. А этот, хоть и здоровый, все равно что ребенок.

Но убрать его нужно будет обязательно.

“На повороте, — подумал Нивен. — Он едет к воротам. Мне в другую сторону. И отпустить нельзя: разболтает лишнего”.

Что этот разболтает — можно не сомневаться. Даже если очень попросить его молчать. Разболтает какой-нибудь бабе в притоне, собутыльнику в трактире, парикмахеру, к которому пойдет плести косы. Разболтает в любом случае. А у Бордрера в Нат-Каде везде есть уши. Нат-Кад принадлежит Бордреру.

“Не надолго, — напомнил себе Нивен. Ведь скоро в Нат-Каде появится он. И повторил себе. — На повороте”.

Он смотрел вперед, в пелену бесконечного дождя. Лес тянулся по обе стороны, дорога петляла, и башен еще не было видно, но Нивен знал — они вот-вот появятся далеко впереди. И тогда нужно будет действовать. Самое страшное — он больше не хотел действовать. Всю дорогу прошел на чистой отчаянной злости, а стоило сделать передышку, просто прекратить идти, как захотелось отдохнуть. Спрятаться под какое-нибудь огромное дерево, посидеть там, переждать дождь, и уж тогда, с новыми силами выдвигаться в путь. Проблема была в том, что переждать дождь под стенами Нат-Када невозможно — дождь здесь всегда.