Мы — из дурдома - [35]
— Есть, есть, есть чего! — обиделся пэрэкладнык.
— А многим детям есть нет чего! — как пощечину отвесил заказчик каламбур и стал брать в руки тюбики с кремами и дальнозорко отводить их от глаз, дабы прочесть надписи.
— Украинские писатели категорически протестуют против решений ряда городских и областных советов о придании русскому языку статуса второго государственного, — говорил между тем Грыгор. — Эти решения несут явный сепаратистский, деструктивный характер! И что же вы прикажете мне делать? У меня — заказ!
Представитель заказчика, именуемый в дальнейшем «дядя Юра», подтолкнул Грыгора к выходу из ванной и, глядя ему то в глаз, то в око, резюмировал:
— Вы лично, Гриня, деструктивны одним уже тем, что разрушили божественную музыку композитора Гоголя! Вы отдали партитуру прекрасной симфонии бродячему лирнику: «Грай, дiду! Та побiльш скрыпа!» Вот, вот что вы сделали, Гриня! Вот молодец, вот мастер слова! Под угрозой немедленной расправы я принудил бы вас читать этот ваш перевод сто раз подряд, но я — добрый дядя Юра. Я пригласил бы вас для литературных консультаций в нашу Яшкинскую «дурку» к писателю Романову. Но — увы! — нашелся один умник и сжег ее дотла, чтоб списать украденные им матрасы… А не доводилось ли вам слышать про наш дурдом? Мне кажется, что я видел вас на одной из прогулок… Сам писатель Романов жив, здоров и скоро будет в Киеве. Встретимся! Гоголь стоит месива, надо вправить вам мозги…
«А-а-а! Он — сумасшедший!» — допетрил Грыгор, давя из себя смех так, будто его геморрой сместился с выхода на вход.
— Ха! — выкашливал он. — Ха-ха! Веселый вы человек, дядя Юра. Вот вам станок, брейтесь на здоровьичко!
— О, как у вас здесь интимно. Спасибо, Гриня. Я попрошу оставить меня одного. Мой последний совет: если у вас крепкий сон, то не ешьте на ночь сырых помидоров.
— Охотно! — воскликнул пан Табачник, которому того и надо было.
Словно напоказ выходя всей ступней, за порогом ванной он перешел на цыпочки, любовно ухватил мобильник, страстно набил хозяйственный пакет наличными кровными. Потом накрепко запер за собой бронированную дверь своей конспиративной квартиры на девятом этаже, а ключ с ликованием оставил в скважине. Подперев дверь спиною и смеясь, как истеричное дитя, пан Табачник вызвал милицию.
«Сука кацапська, гнида східняцька! Балакати на кацапській говірці гімняній будеш в Азії, за Уралом! Драпай швиденько з моєї землі, а то ми тобі покажемо славу бандерівської зброї: ти і твоє смердюче отродьє на гілляках висітиме, падлюка смердюча. Ми тобі покажемо, як вміємо зачищати рідну землю від такого лайна як ти! Мразь кацапська!» — мстительно думал Грыгор, ожидая наряда рiднэнькой киевской милиции.
Не стоит, наверное, описывать недоумение милиции, приехавшей на ложный вызов. Сняв показания с мнимого пострадавшего, служивые вызвали карету «скорой помощи» и спровадили галлюцинирующего письмэника в элитную спецдурку.
ПЕРВАЯ ПОХIЛЫЧКА
Мы вышли на Крещатик. Сене понадобилась зажигалка.
— Как будет «зажигалка» по-укровски? — спросил он меня.
— Похiлычка, да! — пошутил я, в надежде, что он поймет мой плоский писательский юмор.
— Дай, кажу, менi ось цю похiлычку! — сказал Сеня парубку-коробейнику и властно указал на неопределенное место на лотке.
— Шо-о-о? — удивился щирый. Усы его в форме символа счастья — подковы — зябко вздыбились. — Шо тоби?
— Похiлычку, будь ласка! — грубо рявкнул Сеня. — Это галицийский диалект, основанный на влиянии польского, румынского, венгерского…
Хохол нахмурил брови и пошептался о чем-то с охранником. Охранник кивнул, осмотрел прилавок в поисках «похiлычки». Потом неуверенно взял с витрины зажигалку и протянул Сене. Сеня швырнул на прилавок пятидесятидолларовую бумажку, сунул в карман зажигалку ценой в четверть гривны, и мы пошли. А за нашими спинами звонко кричал зазывала:
— Купувайтэ похiлычки! Цiкавы похiлычки!
Сеня прослезился:
— Всего за пятьдесят баксов ты ввел в могучий укропейский язык новое слово! Ты герой! Как это звучит, да? Похе… поху… поха…
— Похiлычка, да!
— Блестящая операция, — растроганно шмыгнул носом Сема, и мы снова пошли по бесподобному в своей древней свежести Крещатику. — Сейчас же берем рикшу и бомбим участки!..
Сеню узнавали. Таксисты едва не передавили зевак и один другого.
— Эй, вы, папарацци, слушайте! Всем нормальным людям давно понятно, что русские и украинцы — братья-славяне, — вещал Сеня, пробиваясь к таксомотору и приветственно помахивая рукой очумелым братьям. — Это такая же правда, как и то, что вице-спикер Русской Думы Сема Парамарибский — мой брат-близнец. Но амеры и украинцы — это хозяева и обслуга! Так с кем нужно быть украинцам?.. Братья, задумайтесь! НАТО — геть из неньки!
— Геть! Геть, кацапня! — строжилась толпа.
Сеня уже приоткрыл дверцу «оппель-омеги», но, перед тем как втиснуться в салон, он, следуя правилам риторики, закончил свою речь такими словами:
— Нам, кацапне, тоже нелегко, братья незасiчны! Но кто же поможет в тяжелую годину, если не брат, а? Ни мы, ни вы не нужны как равноправные партнеры заокеанским «друзьям». Забудьте ничего не значащие взаимные обиды. Мы ведь свои. Гоните на хрен американских подстилок! Наши русские похiлычки сильней ихних авианосцев! Гоните! Ура!.. — и со словами, адресованными таксисту: — Гони и ты! Топи педаль! Штраф плач
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник включены рассказы сибирских писателей В. Астафьева, В. Афонина, В. Мазаева. В. Распутина, В. Сукачева, Л. Треера, В. Хайрюзова, А. Якубовского, а также молодых авторов о людях, живущих и работающих в Сибири, о ее природе. Различны профессии и общественное положение героев этих рассказов, их нравственно-этические установки, но все они привносят свои черточки в коллективный портрет нашего современника, человека деятельного, социально активного.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Николай ШИПИЛОВ родился на Сахалине в 1946 году. Учился и жил в Новосибирске. В четырнадцать лет начал трудовую жизнь. Работал плотником-бетонщиком, штукатуром, монтажником, полевым рабочим, артистом оперетты, корреспондентом районной газеты, областного радио и телевидения, телевизионным режиссером. Рассказы Шипилова были опубликованы в журнале «Литературная учеба», в альманахе «Истоки», «Литературной России», в периодических молодежных изданиях Болгарии. Он участник VII Всесоюзного совещания молодых литераторов в Москве. «Ночное зрение» — первая книга молодого писателя.
ИСХОДТы ищешь до коликов: кто из нас враг... Где меты? Где вехи? Погибла Россия – запомни, дурак: Погибла навеки...Пока мы судились: кто прав – кто не прав...Пока мы рядились -Лишились Одессы, лишились Днепра -И в прах обратились.Мы выжили в чёрной тоске лагерей,И видно оттуда:Наш враг – не чеченец, наш враг – не еврей,А русский иуда.Кто бросил Россию ко вражьим ногам, Как бабкино платье? То русский иуда, то русский наш Хам, Достойный проклятья.Хотели мы блуда и водки, и драк...И вот мы – калеки. Погибла Россия – запомни, дурак, Погибла навеки.И путь наш – на Север, к морозам и льдам, В пределы земные.Прощальный поклон передай городам –Есть дали иные.И след заметёт, заметелит наш след В страну Семиречья.
Фрэнклин Шоу попал в автомобильную аварию и очнулся на больничной койке, не в состоянии вспомнить ни пережитую катастрофу, ни людей вокруг себя, ни детали собственной биографии. Но постепенно память возвращается и все, казалось бы, встает на свои места: он работает в семейной юридической компании, вот его жена, братья, коллеги… Но Фрэнка не покидает ощущение: что — то в его жизни пошло не так. Причем еще до происшествия на дороге. Когда память восстанавливается полностью, он оказывается перед выбором — продолжать жить, как живется, или попробовать все изменить.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.
Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.
Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.
Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.