Мы истребляем людей (сборник, том 2) - [4]

В этот же самый момент, с чем-то похожим на толчок в середине головы, Оуэн понял, что часы передумали и теперь показывают десять тридцать две. Более того, знакомый голос сказал:

— А, к черту все. Спокойной ночи, Питер.

Оуэн резко оглянулся. Покачав седой головой, доктор Краффт вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Когда дверь захлопнулась, фиолетовая вспышка заставила Оуэна повернуться к окну. Он как раз успел увидеть, как неутомимый кипарис на краю скалы подсветила молния, прежде чем преследуемое дерево снова упало в воду.

— Доктор! — воскликнул испуганный Питер Оуэн. — Доктор Краффт!

Он плотно закрыл глаза, бросил голубые эмалевые часы на постель и вслепую потянулся к пиву. Затем открыл веки — из страха, что может случайно засунуть руку в открытую пасть гоблина. Когда стакан с пивом в целости и сохранности оказался в руке Оуэна, он снова закрыл глаза и сделал глоток, тихо простонав от удовольствия. Открылась дверь. Донесся непонятный шуршащий звук.

— Если это доктор Краффт, входите быстрее, — не открывая глаз, сказал Оуэн после долгой паузы. — Если вы кипарис, я не могу вам помочь. Уходите. Молния все равно вас настигнет, и тогда нам обоим крышка. Радуйтесь, что вы дерево. Вы не можете сойти с ума. А вот я могу.

— Как ты так быстро напился? — спокойно спросил доктор Краффт. — У тебя же был только один стакан!

Оуэн открыл глаза и с облегчением увидел морщинистое лицо под буйно растущими седыми волосами.

— Один стакан? — переспросил он. — Да вы носите мне пиво всю ночь.

Он встревоженно посмотрел на руки доктора Краффта.

— Пиво? — спросил доктор. — Я?

Он развел пустыми руками.

— Ну, — слабо ответил Оуэн, — мне казалось, что так.

— Вон твое пиво, — сказал доктор Краффт. — Там, где я его поставил. Теперь мне надо найти Макси!

— Доктор, — поспешно обратился Оуэн. — Сколько сейчас времени?

Доктор Краффт посмотрел на электрические часы, показывающие десять тридцать пять. Лежащие на смятой постели голубые эмалевые часы тупо взирали на них. Стрелки показывали десять сорок восемь.

— Ровно десять сорок восемь, — сказал доктор Краффт, ссылаясь на наручные часы, которые никогда не ошибались даже на секунду. — Электрические часы врут. Должно быть, отключали электричество. Такой шторм.

Он подошел к столику и настроил электрические часы. Теперь на них было то же время, что и на голубых эмалевых.

— Доктор Краффт, — в отчаянии спросил Оуэн, вертя часы в руках, — я хочу вас кое о чем спросить. Возможно ли путешествовать во времени?

Краффт меланхолично взглянул на него.

— Мы и сейчас путешествуем по времени, Питер, — ответил он.

— Да, знаю, знаю. Но я имею в виду — действительно перемещаться в будущее или прошлое. Кому-то это уже удавалось?

— Как можно определить это? — спросил Краффт, предлагая Оуэну подумать. — Доказательство этого я и ищу в экспериментах по созданию тессеракта. Ты понял? Я построю модель тессеракта — четырехмерную модель куба в трех измерениях — и затем попытаюсь освободить свой разум от осознания времени так, что он сможет свободно существовать в паравремени. Я сосредоточу всю энергию своего разума на тессеракте. Должно случиться так, что энергия, перемещающаяся сквозь время, ударит в тессеракт, и он сложится в обычный куб. Инерция — это инерция, а масса — это масса, как в пространстве, так и во времени. Но это трудно доказать, Питер.

— А что могло бы послужить доказательством этого? — потребовал Оуэн. — Если бы кто-нибудь нашел способ совершать прыжки на десять минут назад, как он сможет это доказать?

Старый ученый покачал головой и с сомнением посмотрел на Питера Оуэна.

— Зачем ему это делать, Питер? — разумно спросил доктор Краффт. — Путешествовать в будущее — да. Так можно чего-то добиться. Но ведь ты уже знаешь, что случилось в прошлом. Зачем туда возвращаться?

— Я не знаю зачем, — закрыв глаза, ответил Оуэн. — Но знаю как. Всё эти часы. — Он открыл глаза и безумно посмотрел на доктора Краффта. — Сейчас я переведу их на пять минут назад и покажу! — сказал он. — Нет, стойте. Сделайте это сами. Переведите стрелки на пять минут и посмотрите, что произойдет.

— Ладно, Питер, — пробормотал доктор Краффт.

— Вот, попробуйте!

Моргнув, Краффт взял часы и выполнил инструкцию. Не случилось вообще ничего. Краффт ждал. Оуэн тоже.

Затем Краффт вернул стрелки в исходное положение и отдал часы Оуэну, одарив того вопросительным взглядом. Оуэн потупил глаза.

— Но это происходило, — в отчаянии сказал он. — Смотрите — все, что я делал, это...

Оуэн стал крутить маленькую ручку на задней панели часов и смотрел, как минутная стрелка скользит назад...

— Спокойной ночи, Питер, — сказал доктор Краффт и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Оуэн схватил полный до краев стакан с пивом, который, как он знал, стоит на прикроватном столике. Из него не было сделано ни единого глотка. Жадно глотая, он в ужасе смотрел на окно, дрожа от сочувствия к бедному кипарису, даже сейчас взбирающемуся на скалу, чтобы не опоздать на встречу в Самарре[1]. Неизбежно сверкнула молния...

Значит, сейчас он еще вообще не разговаривал с доктором Краффтом о путешествиях во времени. Этого еще не произошло! Как Оуэн мог доказать, что часы — машина времени? Видимо, она воздействовала лишь на него одного. Не только ей не мог воспользоваться никто другой, но и у самого Оуэна не получилось бы показать результат действия этих часов, автоматически не стерев последние воспоминания Краффта.