Мы были солдатами... и были молоды - [138]

Ещё больше меня тревожило возвращение в наш периметр; оно беспокоило меня с первой минуты. Когда мы, наконец, подошли ближе, я всех остановил, и мы сгрудились в тени. Я знал, что мы очень близко, менее чем в двухстах ярдах от наших позиций. Я переговорил с капитаном Форрестом по рации и сообщил, что мы опасаемся входить, боимся, что нас расстреляют. Форрест подошёл к передней линии и осветил лицо фонариком. Он сказал: "Мы всех оповестили, все знают, никто стрелять не будет". Я же всё повторял, что мы боимся сдвинуться. Так что Форрест прошёл ещё пятьдесят ярдов навстречу к нам, по-прежнему освещая лицо светом.

В конце концов, я решился: "Ладно, заходим". Мы подняли всех на ноги и двинулись в путь. Мы были уже в нескольких футах от того места, где стоял Форрест, когда кто-то, конечно же, открыл по нам огонь со стороны линий роты "браво" 1/5[44]. Это рядовой из "лисьей норы" выпустил в нас целый магазин. Он стрелял низко, одному парню попал в бедро, двум другим — в ноги. Когда он, наконец, опустошил магазин, мы закричали и остановили его, и продолжили путь. Оказалось, этот парень спал в своей ячейке, когда давали предупреждение, и никто не разбудил его, чтобы донести до него сообщение. Проснувшись и увидев приближающуюся колонну, он решил, что мы ВНА, и открыл огонь. Всегда найдётся парень, который пропустит приказ мимо ушей; именно этот парень и подстрелит тебя, когда ты возвращаешься домой. Всегда.

Такие дела. Было около четырех часов утра, и весь остаток ночи мы находились в периметре и спали. Я тоже задремал. Перед рассветом меня разбудили. За ранеными начали подлетать вертолёты. Затем "села в сёдла" рота "браво" 1/5. Дождавшись эвакуации всех раненых, мы двинулись вслед за "браво" через район засады. Мы так и не попали на поляну "Олбани". Я видел её, наверное, в ста пятидесяти ярдах от себя. Мы опознавали и выносили своих мёртвых.

Как и обещали, мы прошли дальше и забрали и "Призрака 4–6", и санитара Дэниела Торреса, и ту группу раненых. Я перекинулся словом с "Призраком 4–6": "Я же говорил, что вернусь за тобой, а?" У него по-прежнему был отличный настрой. Не знаю, выжил он или умер, но если у кого-то и хватило воли выжить, то это был, конечно, тот человек.

Забрать погибших пригнали "Хьюи" и "Чинуки". Тела лежали всюду, многие исковерканы воздушными ударами, бомбами, артиллерией и АРА. Даже в Корее я не видывал ничего столь страшного. Капитан Форрест отправил меня со списком имён бойцов нашей роты и по одному человеку из двух других взводов, и мы шли по полю боя и всматривались во всех погибших американцев. Затем наши парни и бойцы из роты "браво" 2/7 получили задание снести их всех для эвакуации. Жуткое дело, ужасное. Некоторых разорвало на части артиллерией и ударами с воздуха. Пришлось использовать сапёрные лопатки, чтобы сложить их в плащ-палатки и нести. Скоро "пончо" закончились, и пришлось использовать одни и те же снова и снова, так что они стали скользкими от крови. Если я видел, что носильщики роняют ношу, я подходил и произносил слова полковника Хэла Мура, сказанные мне на "Экс-Рэй": "Чуточку уважения. Это один из наших".

Через неделю после возвращения в базовый лагерь, я заболел малярией и три месяца лечился в Японии. Когда я вернулся в роту "альфа", капитана Форреста перебросили на другую должность. Однажды вечером я сидел в сержантском клубе в Анкхе и вместе с другими сержантами пил пиво. Там оказался сержант из роты "браво" 2-го батальона 7-го кавполка, и он сказал: "Знаешь, а бой-то мы выиграли". Кто-то спросил: "Почему ты так решил?" И сержант роты "браво" ответил: "Я знаю, потому что сам считал мёртвых: там было сто два американских тела и сто четыре гука"".

Лейтенант Роберт Дж. Жанетт, "Призрак 4–6", командир взвода оружия роты "чарли" 2-го батальона 7-го кавалерийского полка, был парнем из большого города: вырос в Бронксе, учился в Городском колледже Нью-Йорка[45]. Там же присоединился к программе подготовки офицеров резерва и поступил в армию в феврале 1964-го. После основного курса подготовки офицеров и воздушно-десантной подготовки в конце весны 1964-го года Жанетт был отправлен в Форт-Беннинг. Его назначили во 2-й батальон сначала в качестве помкомандира стрелкового взвода, затем командиром взвода. Когда батальон перебросили во Вьетнам, 23-летний Жанетт был назначен командиром взвода оружия роты "чарли". Вот как лейтенант Жанетт повествует свою историю:

"В моём взводе оружия имелось, помню, три 81-мм миномёта. Фактически нас не вооружали как стрелковый взвод. Некоторые из нас имели при себе лишь холодное оружие. У меня была винтовка М-16. Думаю, были ещё один-два пулемёта М-60. Всё катилось тихо и мирно до тех пор, пока мы чуть не дошли до поляны "Олбани", района посадки. Тогда-то и раздался впереди огонь стрелкового оружия. Мой взвод устроил небольшой периметр.

Мы пробыли там пятнадцать или двадцать минут. Затем поступил приказ сформировать стрелковую цепь и двигаться на север. Зона высадки находилась от нас к западу, и там довольно интенсивно вёлся огонь из стрелкового оружия. Мы не очень далеко продвинулись со своим манёвром. Плотность огня увеличилась, так что нас накрыло полностью.