Мужество любви - [17]
— Думаешь, отыщем могилу? Кладбище-то, смотри, какое!
— Люди укажут. Пойдем.
Мы шли тропинкой (Калишкин остался в машине), извивавшейся между могилами — старыми, поросшими жухлой травой, и свежими рыжими холмиками. Кресты, кресты — свежеотесанные, подгнившие, трухлявые. Где же тут Горожанкина?.. И спросить не у кого!.. Чирикают воробьи. Пролетит ворона, взмахивая крыльями… Ни одной живой души!.. И откуда ни возьмись — девушка. Я — к ней:
— Не знаете, где могила Горожанкиной?
— Тут недалече. Идемте!
За железной оградой мы увидели кирпичный обелиск, увенчанный пятиконечной звездой. В нише — фотография. На белом камне — старательно выдолбленные строки:
Могилу покрывали красные астры. Солнце пронизывало их, и они, казалось, источали капли горячей крови.
— Астры… вы принесли? — спросил я.
Девушка стояла выпрямившись. Молча кивнула.
И вдруг я узнал ее! Узнал по вытянутой фигуре, по глазам, устремленным в одну точку, по крепко сцепленным пальцам рук. И как живое видение возникла предо мной та, что гневно выплеснула в лицо врагам всю боль своего сердца: «Не выйдет по-вашему, бандиты, а выйдет по-нашему!..»
— Вы… Синдеева?
— Синдеева… — Она встрепенулась. — Откуда знаете?
— Я был на суде.
— Ох!.. — Она откинула назад голову. — До сих пор оплакиваю Агриппину. Не могу забыть. И никогда не забуду!.. А вы… кто такие?
— Я — литературный сотрудник, а товарищ Швер — редактор «Коммуны». Едем из Старого Оскола. Вот и решили…
— Ой, как хорошо!.. Вы не очень торопитесь? Сядемте!
Мы сели на скамейку в ограде. Синдеева оживилась. Лицо ее залилось румянцем.
— Помогите, товарищи, пожалуйста! Я — в райкоме партии и в комсомоле. Работы у нас — невпроворот. А своей газеты нет. В других районах, говорят, пооткрывали, а у нас — нет!
— Вероятно, и у вас будет. Район-то большой! — сказал Швер.
— Правда, будет?.. Вы подтолкните. Коллективизацию мы проводим, даже очень успешно, без перегибов. Совсем уже немножко осталось этих… индивидов. Подкулачников много! Они как тараканы в щелях. Чуть на каком участке потемнеет — они туда! И все дело нам портят. Бороться надо с отсталыми, а газеты — нет! А как же без газеты? Без поддержки?.. А кампаний сколько? Хлебозаготовки, мясозаготовки, финплан, займы… Ой, сколько делов. Ну как без газеты? Никак! Без нее мы что солдаты без патронов, честное комсомольское!.. Помогите! От имени наших деревенских коммунистов прошу! От имени… вот… покойной Горожанкиной!
— Обещаю вам, товарищ Синдеева, поговорить в обкоме, подтолкнуть, — сказал Швер. — А пока что пришлем своего сотрудника, он познакомится с вашими делами, с людьми… Вы ему все покажете, расскажете. Он и напишет в «Коммуну».
— Показать нам есть что. Жизнь ключом бьет!.. Людей вот не хватает! Грамотных, культурных людей!
— И люди будут. Идет перестройка. Районы укрепляются новыми кадрами.
— Да все они старые, товарищ редактор, окружные! С места на место их переставляют, а толку — что от воробьев шерсти. Дайте нам таких людей, таких… чтоб воевали за нашу колхозную жизнь, как на войне!.. А главное — газету, газету дайте!
Через несколько дней мы возвратились в Воронеж, Я места себе не находил. Мольба Синдеевой о людях словно магнитом тянула меня в район. Вспомнился Котов: «Каждый день — в котле жизни!.. Это даже интересно, даже, черт возьми, почетно… Уйма увлекательных дел…» Вспомнился кузнец в Девинах: «Не ревизорами приезжайте, а помощниками. Вместе деревню снизу подымать…» И опять, опять — Синдеева: «Помогите… Людей не хватает! Грамотных, культурных людей!.. От имени покойной Горожанкиной прошу… Помогите…» А я не поехал. Как звал меня Котыч! Даже дружбу разорвал!
— Ты что скрываешь от меня? — спросила Вера. — После поездки со Швером тебя не узнать, словно подменили моего Борьку!
— Я не могу больше тут… Я задыхаюсь!.. Как тебе объяснить — не знаю!.. Я должен, поверь мне, должен поработать в районе. Это вдруг стало… пойми меня!.. целью жизни.
Вмешалась моя тещенька Мария Яковлевна.
— Пусть едет! Это же не каприз, а душевная потребность. Я так понимаю?.. Не на Северный полюс ехать. Год не век… Ты же будешь приезжать? — Она подмигнула мне.
— Конечно! И очень часто. Но я поеду, если Вера… Против желания Веры я…
Вера подошла ко мне. Откинула чуб, свисавший на лоб.
— Мама, а какой чемодан дать Борису?..
По существу вопрос был решен: еду! Оставались формальности. Я — к Шверу.
— Отпусти меня в район, к Котычу.
— Не отпущу.
— Вот те на!.. Почему?
— Ты здесь нужен.
— Там я нужней!
— Там тебе делать нечего. Хватит одного Котыча.
— Как нечего?! Ты же слыхал, что говорила Синдеева!
— Она что, персонально тебя звала?
— Значит, не отпускаешь?
— Нет!
— Тогда я подам заявление: «по собственному желанию». Две недели — и свободен. Кодекс законов о труде!
— А я не приму заявления. — Швер помрачнел.
— Как знаешь. Оставлю у секретаря…
Он вскочил с кресла.
— Уедешь самовольно, отдам под суд за трудовое дезертирство!
Я пулей вылетел из кабинета… «Гм! «Под суд»!.. Что же теперь делать?..»
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра рассказывает о творческой деятельности и нелегком жизненном пути первого российского кинопредпринимателя Александра Алексеевича Ханжонкова. Его имя можно поставить в ряд с именами выдающихся русских предпринимателей Третьякова, Морозова, Мамонтова, деятельность которых никогда не сводилась исключительно к получению прибыли – они ставили перед собой и решали задачи, сопряженные с интересами своего Отечества, народа и культуры. Его вклад в развитие российской кинематографии грандиозен, хотя в полной мере и недооценен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга «Храм Богов» — это откровения общественного деятеля Павла Пашкова о нелегкой борьбе за леса России. Миллионы гектар девственной тайги сдают в аренду Китаю под уничтожение на 49 лет, а тех, кто пытается противостоять этому, запугивают или убивают. От границы с Финляндией до побережья Тихого океана — идет уничтожение лесов. Природа стала лишь объектом заработка очень больших денег. Мы стоим на последнем рубеже: пора отстоять нашу землю.
Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.