Мужчина – это вообще кто? Прочесть каждой женщине - [26]

«Несмотря на мягкость, он был деспотом в семье; детская веселость смолкала при его появлении. Он нам говорил „ты“, мы ему говорили „вы“… Внешняя покорность, внутренний бунт и утайка мысли, чувства, поступка – вот путь, по которому прошло детство, отрочество, даже юность. Отец мой любил меня искренне, и я его тоже; но он не простил бы мне слова искреннего, и я молчал и скрывался», – пишет Н. П. Огарев.

(1813–1877) (Огарев, 1953. С. 676)

«Не было мне ни поощрений, ни рассеяний; отец мой был почти всегда мною недоволен, он баловал меня только лет до десяти… […] Отец мой не любил никакого abandon, никакой откровенности, он все это называл фамильярностью, так, как всякое чувство – сентиментальностью. […] Он видел, как улыбка пропадала с лица, как останавливалась речь, когда он входил; он говорил об этом с насмешкой, с досадой, но не делал ни одной уступки и шел с величайшей настойчивостью своей дорогой», – вторит ему А. И. Герцен (1812–1870).

(Герцен, 1956. Т. 4. С. 34, 88–89)

Известный писатель граф В. А. Соллогуб (1813–1888) пишет, что «в то время любви детям не пересаливали. […] Их держали в духе подобострастия, чуть ли не крепостного права, и они чувствовали, что созданы для родителей, а не родителя для них».

(цит. по: Миронов, 2000. Т. 1. С. 258)

Да, так было. Не думаю, что современного человека может порадовать такой тип отцовства.

Однажды к нам в эфир позвонила дама, которая недавно развелась с мужем. У них рос маленький сын. Женщина считала, что отец, который продолжал активно общаться с ребенком, слишком суров и груб. Ее вопрос был о том, как призвать отца к порядку, как заставить его воспитывать сына «правильно» с ее собственной точки зрения. Вопрос меня не удивил, так как пара развелась всего несколько месяцев назад и страсти еще не остыли. Женщина могла оценивать стиль поведения бывшего мужа слишком эмоционально. Удивило другое. Вслед раздался звонок возмущенной слушательницы, которая укоряла меня в том, что я не посоветовала молодой маме немедленно обратиться в органы опеки и не научила ее, как спасти ребенка от тирании и издевательств отца. Как быстро в голове этой женщины родились ярлыки: «издевательство» и «тирания»! Как легко она решила, что незнакомой даме необходимо бежать жаловаться в государственные органы! Не самой решать вопрос взаимоотношений с бывшим мужем, а найти на него управу.

Ах, как жаль, что нет у нас «органов по спасению» от измен и невнимания! А ведь были, и совсем недавно. Профкомы, месткомы и парткомы сохранили немало семей, которые, ненавидя и уничтожая друг друга, прожили в вечной войне до последнего часа.

Сильна, сильна традиция!

Да и как же ей ослабнуть, если правитель до недавнего времени в общественном сознании воспринимался то как «царь-батюшка», то как «отец народов», то как «вождь и учитель». Во всех этих ипостасях мужская фигура олицетворяет власть, контроль, дисциплину и величие. Отцовские качества властной вертикали в какой-то степени, на бессознательном уровне, понижали уровень персональной, личной ответственности за себя и за семью.

Опять мысленно возвращаюсь в недавние советские времена. И опять по вполне понятной причине: современных отцов воспитывали мужчины советских времен. И здесь складывается очень интересная картина! Отец оценивался по своим заслугам перед родиной и государством. Хороший работник, ударник с портретом на «Доске почета», и если к тому же не пьет – цены ему нет. Ни у жены, ни у сына не было ни малейших причин жаловаться, все гордились главой семьи. Когда «идеальный отец» возвращался с работы, все ходили на цыпочках, чтобы дать ему отдохнуть. Свои основные, традиционные, отцовские обязанности он выполнял: кормилец, дисциплинатор и образец для подражания. Жене и в голову не могло прийти упрекнуть» хозяина» в том, что он ребенком не занимается и по хозяйству ей не помогает.

Интересно то, что над любым мужчиной стоял властный, неумолимый и правильный «отец» – государство. На нерадивого отца семейства, пьющего, плохо работающего, подающего плохой пример сыну, всегда можно было пожаловаться в местком и профком – чтобы они призвали к порядку, проработали, пропесочили. На какое-то время хватит… И важным было не возможное «исправление» отца, а само наличие высшей силы, на помощь и покровительство которой можно было рассчитывать. Тот же патриарх, но в профиль. Та же идея, что о нас есть кому позаботиться и нам есть с кем разделить ответственность за личную судьбу.

Казалось бы, последние десять-пятнадцать лет патриархальные представления должны были разлететься в клочья, социальное сиротство стало очевидным.

По выражению Игоря Кона, нам всем нужно повзрослеть и «символически осиротеть», чтобы наконец-то понять: государство равнодушно к судьбе отдельного человека, оно не воспитывает и не кормит своих граждан, а только их контролирует в своих интересах. Человек должен сам максимально заботиться о себе, взять на себя личную ответственность за все происходящее с ним.

Но, увы, «сиротства» не случилось. Стоит посмотреть репортажи встреч «отцов с народом», как всякая иллюзия самосознания тает, как неубранный снег. Глаза людей горят восторгом и надеждой: «Вот приедет барин, нас рассудит». А в Интернете гремит подростковая истерика с иждивенческими воплями. Я имею в виду массовые комментарии по любому трагическому поводу. Пилот самолета напился, газель перевернулась, пожар случился – во всем виноваты «отцы отечества». И все это предельно злобно, глупо и огульно.