Муж для потомственной попаданки - [3]

Переступив через кринолин, я удовлетворенно вздохнула и глянула на Толика. Тот смотрел на меня квадратными глазами и тупил. Ну хоть из-за стола поднялся, и то хлеб! Проигнорировав неадекватное поведение друга, я повернулась к нему спиной и попросила:

— Расстегни. Мне самой не дотянуться.

Как назло, при дворе матушки Александра было принято носить не только кринолин, но и натуральный корсет из китового уса. Еще и затягивали его немилосердно. И ладно бы будь мне нужда затягивать талию! Она и без всяких корсетов вполне себе осиная, так нет же — ни вздохнуть как следует, ни согнуться. С непривычки живот и ребра жутко болели, и до слез хотелось стянуть с себя это пыточное приспособление.

Когда спустя пару минут платье сползло с плеч, едва не завизжала от счастья

— Теперь корсет! Быстрее!

Толик покорно принялся развязывать тесемки и расстегивать крючечки.

— Ох! Какое же это счастье! — чертов корсет полетел на пол, а я осталась в белой плотной сорочке на широких бретелях.

Пару раз пнув злосчастный пыточный предмет гардероба, с наслаждением вдохнула воздух полной грудью и от души потянулась. В чуть пыльноватом зеркале отразилась приятной наружности блондинка, с высокой причёской. Пара завитых локонов спускалась вдоль шеи на приличных размеров грудь. Я стянула сзади ткань сорочки, так, что обозначилась талия.

— И вот чего они докопались со своим корсетом? — спросила у Толика. — Чего тут утягивать? Нормальная талия, ничуть не расплывшаяся. Ты как считаешь?

— У тебя… прекрасная фигура, — отозвался он.

— Вот-вот, и я о том же. Извращенцы какие-то! Женоненавистники…

Нет, я вовсе не страдаю самолюбованием, но фигура у меня объективно хорошая. Прекрасная — это уже перебор, если честно. Но Толик всегда отличался тактом и умением польстить, когда нужно.

Еще раз скептически обозрев своё отражение, удовлетворенно кивнула. Самое оно. Сорочка плотная, ничего не просвечивает. И длина как раз в тему — чуть ниже колена. И прилично, и форма икр видна. Вот только туфли слишком шикарные, выбиваются из общего образа. Да и каблук к тому же… Наклонившись, снова взялась за развязывание ленточек и лямочек, на этот раз на туфельках.

— Всё, — скинув обувь, я выпрямилась. — Приступай! Я готова!

— К чему?

— Ты заболел? Чего всё время дурацкие вопросы задаешь? Говорю же, доставай волшебную палочку и отправляй меня к другому жениху. Помниться, в списке был какой-то вампирский принц.

— Князь, — сквозь зубы прошипел, поправляя, Толик.

— Ну, князь, — я обернулась. — Какая разница? Для попаданских генов одно и то же.

Почему-то моя фея-крестная выглядела раздосадованной. В серых глазах вспыхивали багряные искры, выдавая примесь демонической крови. Чуть заостренные уши (это уже от эльфийского прадеда) дергались. Вот волосы дыбом не стояли, но оно и понятно. Толик волосы стриг коротко, так что его темно-каштановый ежик дыбом ставить — пустое дело. И никакой волшебной палочки в сжатом до побелевших костяшек кулаке! Не порядок.

— Ты чего? — удивилась, вытаскивая из волос шпильки и позволяя локонам рассыпаться по плечам и спине.

Для вампиров видок самый подходящий. Сама невинность и беззащитность. Должно сработать на ура.

— Кажется, — прошипел почему-то разозлившийся опекун, — в прошлый раз ты сама выбрала именно человеческого принца и сказала, что не намерена терпеть покусительства на твою кровь от всяких клыкастых.

— Это было давно и неправда, — отмахнулась. — Лучше пусть муж выпьет пару глотков, чем деспотичная свекровь всю вылакает. Давай уже, отправляй меня к вампирам. Мне замуж надо.

— Дуся, прекращай чудить. Даже если король признает твоего отца погибшим, ты вполне можешь жить у меня.

— Сколько? Мне через три месяца восемнадцать стукнет и твоё опекунство, выбитое с таким трудом, будет неактуально. К тому же, я не хочу быть приживалкой. Отправляй меня к вампирам!

— Нет!

— Да! Снимай штаны!

— Обалдела?

— Ничуть! Раздевайся, говорю!

Нет, возмущение опекуна я прекрасно понимала. Какому нормальному мужику захочется натягивать мамино платье? Но, увы, волшебная палочка работала только в комплекте с женским нарядом.

— Видок дурацкий будет, но ради любимой сестренки можешь и потерпеть.

— Ты мне не сестра, а подопечная! — дернув ушами, прошипел он, закипая.

— И сестра тоже. Забыл? Мой папенька приходиться твоему отцу сводным братом.

— Это исключительно на бумагах и в целях укрепления межгосударственных связей!

— Зато твоя мама троюродная сестра папиного покойного брата по матери совсем по-настоящему. Если ты меня сейчас же не отправишь к жениху, я сама себя отправлю!

— Куда?! С твоими способностями, можешь оказаться где угодно! У людоедов или на дне морском.

— Именно поэтому я и прошу помочь ТЕБЯ! Ну, То-о-олик, будь человеком, а?

— Черт с тобой, — сдался он и направился к сундуку, на дне которого было спрятано то самое платье. — Иди, переодевайся.

— Зачем? Я так.

— В смысле? — резко обернувшись, прищурился друг. — В сорочке на босу ногу?

— Естественно! Это же так мило и эротично. Озябшие ступни на холодном полу вампирского замка… Любой нормальный князь мгновенно возжелает согреть дыханием розовые пальчики и все такое.