Музей воды. Венецианский дневник эпохи Твиттера - [24]
Путешествие никогда не оправдывает ожиданий, его можно расчислить, но невозможно предугадать. Совсем как во всей прочей жизни.
Однажды мы решили с художником-графиком Олегом Бухаровым написать (и, соответственно, нарисовать) фальсифицированный дневник путешествий в Венецию. Многостраничные грезы наши копились, девать их было некуда, вот и захотелось утилизации.
Но рисованного травелога с буквами не получилось: каждый из нас придумал слишком особенную историю (в своей Бухаров задействовал персонажей-мультяшек), которые не пересекались и не могли пересечься. К тому же, как по заказу, именно в этот момент мне попалась книга Эрве Гибера про отпуск в Марокко.
Она состоит из двух равных частей, и первая, целиком фантазийная, сновидческая, не содержит ничего, кроме предчувствий. Гибер заранее переживает поездку в снах и медитациях так затейливо и ярко, что реальность (описываемая во второй части «Путешествия с двумя детьми») по определению не способна ее превзойти. Но посмотрим.
Однако, здравствуйте. Сели, вышли. Замедлил шаг, чтоб сквозь солярку долетел до ноздрей бархат вечного лета и не менее вечного моря (оно, впрочем, здесь везде) с ровным слоем нот хвои и эвкалипта, допотопного можжевельника и всей этой постоянно выцветающей на солнце услады, что, испаряясь, рисует в воздухе соляные карты. Так, должно быть, в лучшие свои секунды звучит Малер.
Чт, 1444. Заходя на посадку, Boeing долго и в подробностях летит над островами лагуны. Зависает над ярко освещенной Венецией. Неповторимым рисунком из островов, каналов, башен и куполов. Собственно, все «главное» вы уже видели.
Чт, 1445. Аэропорт Марко Поло особенно эффектным не назовешь. Низкорослый, кирпичный, с башенками. Нарочито провинциальный. Зато зело эффективный: растерянность перед новой реальностью, как это обычно бывает после надписи «выход в город», не навалилась.
Чт, 1447. Так, до города ходят автобусы, такси (в том числе водные). Выбрал вапоретто (€15 с носа): идет до двух моих остановок – «Риальто» и «Сан-Марко».
Чт, 14:48. Это самый крайний причал, далеко за территорией аэропорта. Но до него удобно ведет долгий пластиковый коридор с полукруглой крышей. Логистика.
Чт, 14:50. На катере мы плыли вшестером. Он был пуст и нигде не останавливался. Со стороны было видно, как над городом, который пока в отдалении, зависает могучая туча.
Чт, 1453. «Мимо ристалищ и кладбищ»: мимо Бурано, Мурано, мимо Сан-Микеле, уже, впрочем, детально рассмотренных на Google Maps и с борта самолета.
Чт, 1455. Две пары – немецкая пожилая чета, английские молодожены, – итальянская отроковица с тетрадкой, и да, были еще два молодых латиноса. Восемь, значит.
Чт, 15:02. Первые разы (16 лет назад) я забирался в город со стороны лагуны (вспомним первые строки повести Томаса Манна), теперь же вплываю через запад. Канал Каннареджо. Севернее площади Рима. Через дырочку в правом боку.
Чт, 23:14. Путешествие – осуществившееся ближайшее будущее в чистом виде, редкая возможность его прогнозирования и воплощения.
Чт, 23:17. Жулики, торгующие поддельными сумками, точно настоящие жители и хозяева набережных и площадей, расстилают свои покрывала, как молельные коврики.
Чт, 23:50. Мраморная рука на главной набережной исчезла. Это такая скульптура одна, потом про нее расскажу. Ох, не зря я не мог найти ее ни на одной карте или фотографии (специально искал). Даже из космоса.
Чт, 23:59. Правильно выбрать путеводитель так же важно, как район венецианского жительства. От этого зависит тональность путешествия.
Прибытие
Тут нужно слегка отмотать пленку, прокрутить ее в замедленном режиме, дабы еще раз зафиксировать самый первый проход по городу, который пока не включился на полную мощь, но будто бы регулирует силу цвета и звука, выкручивая эквалайзер то в одну, то в другую сторону, пока приближаешься к нему на кораблике со стороны аэропорта.
Но сначала долгая дорога по лагуне водным коридором, обозначенным деревянными столбами свай, иной раз связанных, по паре-другой, друг с другом (бриколы), на которых любят отдыхать чайки.
Сыро. Влажно. Важно. Небо не низко, не высоко. Туча над городом. Рельефный, скульптурный почти, ветер даже внутри корабля. Со стороны, с которой город кажется многостенно укрепленной крепостью. Впрочем, отчетливо пока можно разглядеть лишь кампанилы.
Внутрь Венеции входим по каналу Каннареджо, откуда-то сбоку. Вокруг нежилая пустота. Полузаброшенные, полуразрушенные цеха, кирпичные корпуса. Точно мы не прибываем, а убываем в буферную, пограничную, промышленную зону. Немного Дельво в холодной воде. Или Де Кирико, обостряющего ощущение последних тактов безбрежного моря, остающегося позади: чем глубже в каменный лес, тем оно, отдаляясь, кажется все отчетливее свободным… отделенным рамой набережной, как будто там, где простор, чья-то акварельная картина с волнами и облаками…
Впрочем, все это – промельк, зрительный или даже ментальный. Плотность пространства начинает резко возрастать.
Мимо палаццо Лабиа, переходящего в церковь Сан-Джеремия, поставленную по отношению к Гранд-каналу книжной обложкой, раскрытой на середине и водруженной на попа, мы втекаем на центральный водный проспект и вот уже тормозим у первой остановки – возле сахарного, точеного фасада церкви Сан-Стае, который, собственно, и говорит, что мы почти в центре.
Все люди – путешественники, даже если они путешествуют по родному городу. Человек всегда в странствии, что бы с ним ни происходило. Люди вечно куда-то идут, едут, плывут или летят – а некоторые путешествуют, даже сидя дома. Эта книга – о том, как возникали дороги и куда они вели, как люди странствуют по ним, как принимают других странников, как помогают друг другу в пути – и как возвращаются домой.
Бавильский Дмитрий Владимирович родился в 1969 году в Челябинске. Окончил ЧелГУ. Литературный критик. Автор романов «Едоки картофеля», «Семейство пасленовых» и «Ангелы на первом месте». Живет в Челябинске.Из изданного в харьковском «Фолио» романа «Нодельма» можно почерпнуть немало сведений о быте среднестатистического успешного москвича.
Книга Дмитрия Бавильского, посвященная путешествиям, составлена из очерков и повестей, написанных в XXI веке. В первый раздел сборника вошли «подорожные тексты», где на первый взгляд ничего не происходит. Но и Санкт-Петербург, и Тель-Авив, и Алма-Ата, и Бургундия оказываются рамой для проживания как самых счастливых, так и самых рядовых дней одной, отдельно взятой жизни. Второй цикл сборника посвящен поездкам в странный и одновременно обычный уральский город Чердачинск, где автор вырос и из которого когда-то уехал.
Действие романа разворачивается весной 1983 года, во времена, сильно напоминающие наши… Облавы в кинотеатрах, шпиономания, военный психоз. «Контроль при Андропове ужесточился не только в быту, но и в идеологической сфере. В школе, на уроках истории и политинформациях, постоянно тыкали в лицо какой-то там контрпропагандой, требовавшей действенности и сплоченности». Подростки-восьмиклассники, лишенные и убеждений, и авторитетных учителей, и доверительных отношений с родителями, пытаются самостоятельно понять, что такое они сами и что вокруг них происходит… Дмитрий Бавильский – русский писатель, литературовед, литературный и музыкальный критик, журналист.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно использовать как путеводитель: Д. Бавильский детально описал достопримечательности тридцати пяти итальянских городов, которые он посетил осенью 2017 года. Однако во всем остальном он словно бы специально устроил текст таким намеренно экспериментальным способом, чтобы сесть мимо всех жанровых стульев. «Желание быть городом» – дневник конкретной поездки и вместе с тем рассказ о произведениях искусства, которых автор не видел. Таким образом документ превращается в художественное произведение с элементами вымысла, в документальный роман и автофикшен, когда знаменитые картины и фрески из истории визуальности – рама и повод поговорить о насущном.
Основой трехтомного собрания сочинений знаменитого аргентинского писателя Л.Х.Борхеса, классика ХХ века, послужили шесть сборников произведений мастера, часть его эссеистики, стихи из всех прижизненных сборников и микроновеллы – шедевры борхесовской прозыпоздних лет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Штольц, Обломов или Гончаров? Ницше или Сверхчеловек? Маяковский или Облако в штанах? Юлий Цезарь, полководец или писатель? Маньяк или криптограф Эдгар По? В новой книге литературных эссе писатель Игорь Клех говорит о книгах, составивших всемирную библиотеку, но что-то мешает до конца поверить ему, ведь литературу делают не авторы, а персонажи, в которых эти авторы так самозабвенно играют. «Шкура литературы» – это путеводитель по невидимому пространству, которое образуется на стыке жизни и творчества.