Музеи… или вдохновляющая музыка The Chemical Brothers - [15]

Да… К такому Бет не была готова и поспешила отвести взгляд. Увиденное было для неё как холодный душ:

«Ну что ж. Это самое доброе утро в моей жизни», – разочарованно съязвила она.

Её всегда раздражало это внимание людей к кровавым ритуалам: «Будто ничего интересного в культуре майя больше нет!»

Что-то действо перестаёт быть похожим на предложение руки и сердца. Очередная акция, чтобы произвести на неё впечатление?

Всё же она должна признать, что постановщики и хореографы постарались на славу – всё увиденное ею понемногу вводило Бет в состояние, нужное режиссёру. Смена ритмов и образов, паузы, неожиданные моменты – всё это работало как гипноз; отрывало от реальности.

У подножия пирамиды их процессия остановилась. На несколько ступеней выше, спиной к ним стоял наком – военачальник. Видно было только его нарядный плащ, доходивший до колен, и внушительный шлем с разноцветными перьями. Ноги были перевязаны шнурами сандалий, дополнительно украшенных кисточками.

Певучим и протяжным голосом военачальник обращался к богам – каждый участник ритуала должен быть чист не только телом, но и душой, заклинание поможет ему в этом. Напоследок наком вскинул руки к небу. Потом, повернувшись лицом к собравшимся, обратился к людям с речью, напоминая о лучших их качествах, проявление которых радует богов.

Речь не была длинной; вскоре наком дал знак помощникам, и всем участникам процессии поднесли глиняные сосуды. Бет принюхалась к содержимому и поморщилась: «Какая кислятина». Судя по всему, напиток был алкогольным: «Наверное, какая-нибудь настойка агавы».

Бет краем глаза видела, как другие жрицы выпили всё до дна, и она последовала их примеру – не задумываясь более, из чего состоит эта бурда, она залпом выпила свою тошнотворную порцию. Ком быстро достиг желудка, и тепло распределилось по всему телу. Девушку мгновенно прошиб пот.

Пока Бет прислушивалась к послевкусию, к своим ощущениям, Тиму поднесли совсем маленький золотой кубок. Он с поклоном принял сосуд и сделал скромный глоток. Приняв ёмкость обратно, жрица улыбнулась ему. От этой неожиданной улыбки Бет стало не по себе – зубы девушки были заострены.

Бет сразу вспомнила, как вчера, при подъезде к отелю, под колёса их автомобиля чуть не попал человек. Он неожиданно вынырнул из темноты, и лишь отменная реакция таксиста уберегла его. Таксист начал ругаться на него, выглянув из машины, а этому малому всё нипочем – лишь улыбнулся в ответ подпиленными зубами…

«Хм…Так, значит, то была она…»

Не акцентируя внимание на манипуляции накома, слева по-прежнему танцевал Шипе-Тотек. Его тело было целиком раскрашено в красный цвет. На голове у него высилась шляпа в виде конуса и, конечно же, украшенная многочисленными перьями. Лицо его было действительно ужасным: сквозь насыщенный красный цвет обозначились очертания черепа. Верхние и нижние веки были выкрашены белым, поэтому казалось, что актёр непомерно таращит глаза – так выглядит голова человека, когда с неё сдерут кожу.

Помимо набедренной повязки, божество прикрывала куртка из человеческой кожи – она напоминала опашень, только вместо длинных и пустых рукавов под локтями болтались чьи-то выпотрошенные руки. Создавалось впечатление, будто само божество лезет из кожи вон. С ног, будто расстегнулись молнии высоких сапог, тоже свисали лоскуты человеческой кожи.

Вот такой персонаж танцевал рядом, размахивая золочёным щитом и скипетром. И двигался он так, что за атрибутами власти тянулся жёлтый шлейф.

«Каменный век какой-то», – подумала Бет, содрогнувшись.

Слов больше не будет. Музыка стала вступать в свои права. К воинственным звукам барабанов присоединились, нагнетая атмосферу, духовые: флейты и трубы.

После нехитрых действий наком сделал некоторым присутствующим знаки, повернулся спиной, и процессия продолжила свой путь. Тим в окружении жриц стал подниматься наверх по крутой лестнице – по дороге на небеса.

Бет и до этого находилась в каком-то лёгком состоянии грогги. Сейчас это ощущение от необычности ситуации, от акустики и выпитого напитка усилилось.

Добравшись до третьего яруса пирамиды, Бет не отказала себе в удовольствии оглянуться назад.

Когда-то давно папа пожалел уставшую Бетти, и они не стали подниматься на самый верх. Вот на этом месте, на этих камнях они сидели с отцом, и он рассказывал ей древние легенды.

Уже спустившись, отец посмотрел наверх и сказал, что осенью Пернатый змей заползёт по ступеням пирамиды обратно в храм, а оттуда уйдёт к звёздам. Эта фраза запала юной девочке в душу.

С тех пор она лелеяла в своём сердце желание подняться на самую вершину; туда, где так близок космос.

Как-то так странным образом получилось, что подобного случая не предоставлялось до сего момента: то время поджимало, то погода портилась, то ещё что-нибудь. Сколько раз она была в Мексике – не счесть. В это трудно поверить, но так получилось. Может, она сама неосознанно всё делала так, чтобы отодвигать свою мечту, жить ею? Чтобы она светила ей, как маяк, напоминая о любимом отце…

Элизабет сама удивлялась этому факту и рассказывала об этом друзьям вновь и вновь. И вчера перед сном она успела поведать о мечте Тиму.