Мур-ключение в Париже! - [8]

– Пол в кафе невероятно грязный, – сказала она бельчонку. – Не мог бы ты его для нас подмести?

Пуф пошевелил маленьким носиком, прежде чем ответить:

– Да, конечно! Без проблем!

Он спрыгнул с камня и миг спустя скрылся в кустах.

Мари с Пьером покинули парк, перешли дорогу и приблизились ко входу в пекарню «У Люксембургского сада». Бульдог встал у двери со стеклянными вставками, а Мари спряталась под креслом возле одного из уличных столиков.

К двери подошёл официант и открыл её.

– Снова исследовал округу, Пьер? – спросил он.

Пьер глухо рыкнул и протрусил внутрь. Пока человек отвернулся, Мари юркнула следом. Правда, она так торопилась, что по пути случайно задела его ногу хвостом.

Глава 5

– Что? – официант посмотрел вниз.

Мари молнией метнулась вперёд и спряталась за Пьером. К счастью, человек её не заметил, он лишь пожал плечами и ушёл по своим делам.

– Сладкие косточки! Чуть не попались, – выдохнул Пьер.

– Иногда быть маленькой очень удобно, – согласилась Мари.

– За мной. Кухня там.

Спустя совсем немного времени Пьер и Мари уже спускались по чёрной лестнице в старое кафе. Каждый нёс корзину, наполненную ягодами, орехами, сливками, мукой, маслом, яйцами и всякими другими продуктами.

Когда Мари увидела, что стало с кафе, она чуть не уронила свою корзинку. Пол буквально сверкал чистотой!

Пуф сидел на подоконнике, вытряхивая хвост.

– Кажется, я хорошо справился? Верно же? Хорошо?

– Хорошо? – рассмеялась Мари. – Пуф, это просто великолепно! Как я могу тебя отблагодарить?

– Три слова: Каштаны. Ягоды. Пирог. Ягодный пирог с каштанами. Запомни.

Бельчонок юркнул в дверь, а Мари крикнула ему вслед:

– Считай, что он уже у тебя в... животе!

* * *

Когда Тулуз и Берлиоз вернулись, нельзя было терять ни минуты. Рокфор без раздумий согласился сыграть роль их первого клиента и должен был явиться чуть позже в компании нескольких голодных друзей-мышей.

Мари уже поставила в духовку противень слоёных пышек с сыром «Чеддер» и лесными орехами. Они выглядели совсем не так идеально, как те, что она когда-то готовила с Луи, но кошечка надеялась, что на вкус они будут не хуже. Берлиоз репетировал за старым пианино, пока Тулуз занимался своей фреской.

Мари взялась мыть старые тарелки, которые нашла в кухне. Голос Берлиоза разлетался по всему кафе – он пел песню о гаммах и арпеджио.

– Брр, – потрясла головой Мари. – Звучит так, словно это пианино ненавидит и гаммы, и арпеджио. Хорошо, что мама этого не слышит.

– Я не виноват, – отозвался Берлиоз. – Я попытался его настроить, но это не помогло.

– Тогда хватит бренчать на нём, пока мы не найдём того, кто сможет его исправить. Это очень отвлекает.

– А Тулуз вот совсем не отвлекается, – кивнул Берлиоз на брата, который макал в зелёную краску передние лапы.

– Ну ты же знаешь, что с ним бывает, когда он рисует. Тулуз и пушечного выстрела не заметит.

Они несколько мгновений смотрели на усатого художника. Тот ляпнул на стену большое зелёное пятно рядом с таким же розовым пятном.

– Эй, Тулуз, – окликнул его Берлиоз, подходя ближе. – А что именно ты рисуешь? Ты же собирался изобразить что-то вроде вида из окна на парк.

Тулуз покосился на брата.

– Так я именно это и рисую.

– Что, правда? – скривился Берлиоз. – Потому что похоже, будто ты просто размазываешь по стене краску.

– Это современное искусство, – с достоинством ответил Тулуз. – Уж получше, чем твоя кошмарная музыка на этом старом пианино.

Пока братья гневно взирали друг на друга, Мари оглядела стену целиком. В верхней части фрески было написано: КОНДИТЕРСКАЯ «ПАЛИТРА».

– А это что? – спросила она Тулуза, указывая на буквы.

– Я думаю, мы должны так назвать кафе. Нравится?

– Но это же не кафе для художников, – заспорил Берлиоз. – К тому же у меня есть идея получше: кондитерская «Джазз-зразз-навсегдазз».

Мари и Тулуз переглянулись.

– Это очень сложно произнести и запомнить, – сказала Мари. – И вдруг мы захотим исполнять разную музыку, не только джаз?

– Дай угадаю, – прищурился Берлиоз. – Ты-то, наверное, придумала идеальное название, да?

– Ну... – начала Мари с улыбкой, – это же кафе для разных зверей, верно? И еда тут будет отменная. Поэтому, я думаю, мы должны назвать кондитерскую «Сладкие хвостики».

– Фу, – скривился Тулуз, – звучит словно мы будем готовить чьи-то хвосты.

Братья расхохотались, а Мари смущённо села.

– Да, звучит и правда немного странно. Но не надо меня дразнить, сами-то не придумали ничего лучше.

Вдруг Берлиоз перестал хихикать и потянул носом воздух.

– Эй, вам не кажется, что пахнет горелым?

Мари резко подскочила.

– Мои пышки! – воскликнула она и бросилась на кухню.

Когда Мари открыла духовку, оттуда вырвались клубы серого дыма. Кошечка вытащила противень и шлёпнула на столешницу. Одна из пышек даже загорелась! Мари задула огонь, как свечу на именинном торте. Остальные пышки чувствовали себя не лучше – они были совершенно чёрные.

Мари плюхнулась на пол, и у неё на глазах выступили слёзы.

– Наверное, Пьер был прав, – всхлипнула она. – Наверное, управлять кафе и правда слишком сложно. Особенно для нас. Мы ничего не можем делать без ссор.

Хвостик Берлиоза грустно повис, Тулуз опустил ушки. Братья виновато переглянулись и подошли к сестре.