Мстительная волшебница - [11]
Кто-то окликнул меня. Я обернулся. Земляк. Лицо загоревшее, толстое, брюхо огромное, пальцы унизаны золотыми кольцами. Не просто земляк, а сын друга моего отца. Правда, в родных краях наше знакомство не шло дальше приветствий, но, встретившись здесь, перед Галатасарайским лицеем, мы кинулись в объятия друг другу. Когда же я узнал, что он — преуспевающий владелец огромного казино в одном из самых чудесных уголков Босфора, у меня промелькнули радужные мысли, вспыхнула надежда. Наверное, такому большому заведению нужен какой-нибудь управляющий, секретарь… человек, умеющий держать в руках перо… На мой взгляд, я был просто создан для такого дела.
Земляк обратился ко мне:
— Здесь неподалеку есть отличная пивная… Что ты скажешь, если нам попробовать разогнать тоску…
Хотя в кармане у меня была одна медяшка в три куруша, я тут же согласился.
— Давай, давай…
Не четвертует же меня сын друга моего отца, владелец огромного казино, обладатель дорогих колец…
Мы поднялись по ступенькам великолепного здания. Прошли через полумрак вестибюля и сели за столик у большого окна, выходящего на проспект Независимости.
О!.. Как прекрасен мир, как хороши люди, как сладка жизнь! Надо добиться от него согласия насчет работы. Я был уверен в успехе, потому что… человека, надежнее меня, ему трудно найти.
Подали холодное пиво, отменно вежливый официант с блестящими от бриолина волосами откупорил бутылки, из горлышка заструилась легкая белая пена… Тонкие высокие стаканы, салат, свежая зелень, сыр, белый, как снег, хлеб.
— Мне немного водки, — сказал земляк и, обращаясь ко мне, добавил: — Не желаете ли, бей, заказать жареное на рашпере мясо или салат с мозгами?..
— Спасибо, земляк, нет…
Официанта как ветром сдуло.
Хотя мой земляк внешне был похож на грубого мясника, он оказался чувствительным, как хрусталь.
— Необыкновенная женщина! — говорил он. — Невозможно описать ее. Слова мои слишком бесцветны. Мне тридцать пять лет. Узнав ее, я понял, что жил до сих пор напрасно.
Тут он извлек тетрадь и затянул пространные стихи. Читал он полузакрыв глаза, утирая кулаком влажные ресницы. Читая, все больше распалялся, распаляясь — все больше пил, все неистовее читал. Наконец… решил:
— Обязательно пойду и приведу мою невесту. Посмотришь, стоит ли ради нее умереть.
— А потом?
— Потом все вместе поедем на Босфор, великолепно проведем ночь… Будем гулять до утра!
Подняв свое огромное тело, он вынес его из пивной.
Мне ничего не оставалось, как ждать. Свою просьбу о работе я решил изложить в наиболее подходящий час этой самой великолепной ночи на Босфоре.
…В наиболее подходящий час, наиболее подходящими словами я прошу у него работу. Он сейчас же соглашается — «помилуй, стоит ли говорить!». Он даже может — не то что может, а просто будет безгранично счастлив отвести нам две комнаты в доме за казино. Для него неизмеримое счастье работать с сыном человека, который восхищался его горячо любимым батюшкой!
А утром я во весь опор мчусь домой. Врываюсь. Домочадцы в смятении. Глаза жены красны от бессонницы. Она с упреком спрашивает:
— Где ты пропадал? Я всю ночь не спала… Хотела идти в полицейский участок.
Движением рук я умоляю ее замолчать:
— Давай-ка собирай вещи!
— В чем дело?
— Нашел работу.
— Правда? Где? Сколько будешь получать?
— На Босфоре, в соловьином гнезде, в великолепном казино.
— Сколько получать?
— Триста… и квартира бесплатно!
В доме радостные вопли. Сын уже не помнит о распрях с сестрой. Красные сережки дочери улыбаются. Жена — на седьмом небе. Собрав вещи, мы перебираемся в соловьиное гнездо. Все лето беспечная жизнь. Пьем, едим и каждый месяц откладываем по три сотенки…
И вдруг:
— Я должен передать дежурство, бей, — это обращается ко мне официант с блестящими от бриолина волосами.
— А?..
— Если можно, взгляните на счет.
— Ты передай дежурство, передай. Мы будем пить еще… Товарищ сейчас вернется, приведет свою возлюбленную.
— Придет, значит?
— Конечно, придет.
Он передает дежурство товарищу. Это старый волк. Он не сводит с меня хитрых глаз.
На проспект Независимости уже спустилась ночь. Ее темноту разрезают электрические искры от трамвайных проводов… Люди… Машины… Я всеми силами стараюсь не смотреть на опытного официанта, но иногда наши взгляды скрещиваются.
Я не допускаю дурной мысли о земляке. Если не умер, обязательно придет. Во мне что-то говорит: «Придет, обязательно придет!». Да, но… этот официант с насупленными бровями.
Короче — не пришел. Не пришел ни тогда, ни после. Словно в воду канул.
— Может, все же посмотрите счет, господин?
До меня дошло, в каком я оказался положении.
— Я прожил шестьдесят лет и много таких перевидал…
— Но я…
Официант ушел. Через несколько минут передо мной вырос дежурный полицейский с двумя солдатами.
Чрезвычайно учтиво поздоровавшись, полицейский предложил мне оказать ему честь и последовать за ним в участок ввиду того, что я соизволил испить напиток и почему-то не удосужился заплатить за это.
Не стану тянуть. Обратный путь домой я проделал в сопровождении двух солдат. Вышла жена.
— Дай десять лир…
— Какие?
— Ну, эти.
Солдаты ушли.
Что бы моя жена ни говорила, а я верю, что земляк мой вернется.
Роман известного турецкого писателя Орхана Кемаля (1914–1970) «Происшествие» (1958) рассказывает о тяжелой судьбе «маленького человека». Героиня «Происшествия» Гюллю, молодая ткачиха, смела, самостоятельна, независима и горда. Она любит рабочего Кемаля, хочет выйти за него, и никакие уговоры, угрозы и наставления не заставят ее согласиться на брак с другим. Но на пути ее счастья встают препятствия в виде издавна заведенных порядков в семье, где отец вправе распоряжаться дочерью по своему усмотрению и продать ее, как продал своих старших дочерей. Писатель знакомит читателя с теми, кто вершит судьбами простых людей в турецкой деревне.
Орхан Кемаль (1914–1970) не первый в турецкой прозе обратился к жизни рядового труженика. О ней писали в своих правдивых рассказах лучшие прозаики-реалисты 30-х годов прошлого века — Садри Эртем, Бекир Сыткы и прежде всего Сабахаттин Али. Но они изображали его жизнь со стороны, такой, какой она виделась деревенскому учителю, чиновнику, интеллигенту. И апеллировали главным образом к чувствам.Внутреннюю жизнь человека из низов, во всем ее богатстве, динамизме, многосложности и своеобразии, впервые сделал предметом высокого искусства Орхан Кемаль.
Роман принадлежит перу крупнейшего писателя современной Турции. Автор – мастер острой увлекательной фабулы. Начало событий относится к 20-м годам, т.е. к эпохе кемалистской революции в Турции, а последние сцены разыгрываются в 50-х годах. Перед читателем проходит вереница людей, стоящих на разных ступенях социальной лестницы: чиновники, богачи, крупные аферисты и мелкие жулики, торговцы наркотиками и богомольные ханжи.
В настоящее издание вошла повесть турецкого писателя Орхана Кемаля (1914–1970) «Преступник». В центре повести — образ «маленького человека», придавленного беспросветной жизнью.
«Футурист Мафарка. Африканский роман» – полновесная «пощечина общественному вкусу», отвешенная Т. Ф. Маринетти в 1909 году, вскоре после «Манифеста футуристов». Переведенная на русский язык Вадимом Шершеневичем и выпущенная им в маленьком московском издательстве в 1916 году, эта книга не переиздавалась в России ровно сто лет, став библиографическим раритетом. Нынешнее издание полностью воспроизводит русский текст Шершеневича и восполняет купюры, сделанные им из цензурных соображений. Предисловие Е. Бобринской.
Книга популярного венгерского прозаика и публициста познакомит читателя с новой повестью «Глемба» и избранными рассказами. Герой повести — народный умелец, мастер на все руки Глемба, обладающий не только творческим даром, но и высокими моральными качествами, которые проявляются в его отношении к труду, к людям. Основные темы в творчестве писателя — формирование личности в социалистическом обществе, борьба с предрассудками, пережитками, потребительским отношением к жизни.
В книгу входят роман «Сын Америки», повести «Черный» и «Человек, которой жил под землей», рассказы «Утренняя звезда» и «Добрый черный великан».
Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.
«Подполье свободы» – первый роман так и не оконченой трилогии под общим заглавием «Каменная стена», в которой автор намеревался дать картину борьбы бразильского народа за мир и свободу за время начиная с государственного переворота 1937 года и до наших дней. Роман охватывает период с ноября 1937 года по ноябрь 1940 года.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.