Мриганаяни - [13]

— Ни одна женщина не решится воевать с тобой. Не избрать ли нам жертвой мужчину?

— Что ты!

— А ты попробуй. Возьмись для начала за моего брата. А?

— Хитрая какая! А что скажут в деревне?

— Не хочешь — не надо. Придумаем что-нибудь другое.

— Хорошо бы вымазать жреца: пусть не заглядывается на девушек.

— А разве он заглядывается?

— Когда мы пели вчера, он всё время посматривал в нашу сторону.

— Я не заметила!

— А если бы заметила, что тогда?

— Ничего. Он не зверь, стрелу в него не пустишь.

— Вот последи за ним сегодня, сама увидишь: заглядывается он или нет.

— Ладно, а пока давай играть! Построим из глины дом. Только не обычный. Окна сделаем из ветвей и листьев. Вместо крыши — круглые вершины высоких гор, на них — башенки. У входа — стволы деревьев, словно колонны, в саду — цветы, павлины, антилопы, патокхи. А за домом пусть будут поля пшеницы и джвара, и ещё река Санк…

— На это надо весь день потратить.

— Так ведь дом будет не настоящий, а совсем маленький, и все остальное тоже…

И девушки с увлечением взялись за дело.

Между тем шум на улице стих. Все ушли на реку.

Неожиданно во дворе появился Атал.

— Что вы здесь делаете? — спросил он, разглядывая домик, который слепили девушки. — Идите скорей умываться — в храм пора.

Лакхи посмотрела на Атала, потом перевела взгляд на Нинни и заулыбалась.

Нинни повернулась к Аталу.

— Погоди, дай достроить наш дворец.

— О-хо-хо! Дворец из глины! Построили бы лучше хорошую хижину, настоящую, из соломы.

— Был бы дворец, а хижина будет! — в тон ему ответила Нинни.

Наконец дом был готов, и они втроём вышли со двора. Атал отправился к жрецу, а Нинни и Лакхи пошли на реку.

К храму девушки пришли последними. Когда все были в сборе, жрец вынес из храма маленькую статуэтку бога, и крестьяне почтительно склонились перед ней. Потом жрец начал опрыскивать всех краской. Но когда очередь дошла до Нинни, рука его дрогнула. И то, что предназначалось ей, досталось Лакхи, — на щёки Нинни попало всего несколько капель. Потом краска кончилась, и жрец, фальшивя, запел песню холи:

Не заигрывай со мной, не завлекай,

Кришне, нежному в любви, не подражай,

Так и Канса[27] захватил чужой престол,

Стал правителем, а счастья не нашёл.

Меня гокулской пастушкой не считай[28],

Не заигрывай со мной, не завлекай!

Мужчины и женщины, стоявшие отдельно друг от друга, подхватили песню. Нежный голос Нинни, как и накануне, выделялся в общем хоре. Глядя на девушку, жрец невольно представил её с луком в руке, рядом с убитым кабаном, и подумал: «Какая отважная!»

Когда же мужчины и женщины стали по очереди танцевать, жрец начал поглядывать и на Лакхи. Но девушка украдкой следила за Аталом, поэтому только раз или два перехватила взгляд жреца. Зато Нинни пела с таким увлечением, что ничего вокруг не замечала.

Праздник подходил к концу, когда жрец одарил всех туром и джваром. Дошла очередь и до Нинни.

— Увидел бы раджа Гвалиора, как стреляет из лука наша Нинни! И он и его приближённые ахнули бы от изумления! — сказал жрец, протягивая девушке пакетик со сластями.

— Что тут особенного, — просто, без тени жеманства, ответила девушка. — Вот брат мой одной стрелой может убить буйвола.

Атал не удержался и перебил сестру:

— Баба-джи, она владеет луком не хуже меня! Если бы раджа Ман Сингх увидел, как стреляет Нинни, он наверняка остался бы доволен.

— Я отвезу её к правителю Гвалиора. Раджа хорошо знает меня. В Гвалиоре огромные храмы и…

Жрец не договорил, — Нинни сердито прервала его:

— Незачем мне ехать к радже в Гвалиор!

Все рассмеялись.

— Гвалиор — большой город, — заметил Атал.

— Ну и что же! Наша деревня ничуть не хуже. Здесь зато есть река и горы, покрытые лесом.

— Конечно, — рассмеялся жрец. — И ещё медведи и буйволы, на которых может охотиться наша Нинни!

Девушка уловила в словах жреца похвалу и расцвела от радости.

— Лакхи, — вдруг обратилась она к подруге, — хочешь, я научу тебя стрелять? И брат поможет. Будем тогда вместо ходить на охоту.

Лакхи украдкой посмотрела на Атала, потом улыбнулась и оглядела стоявших рядом женщин. Они ехидно улыбались. Разве женское это дело стрелять из лука!

Нинни сердито опустила голову.

Радостные и весёлые возвращались крестьяне домой. По дороге жевали джвар, который дал им жрец. Лакхи то и дело оглядывалась и каждый раз встречалась взглядом с Аталом. Он не мог отвести глаз от девушки.

Красавица, да и только. На щеках ямочки, когда смеётся. А брызги краски — дар баба-джи — делают её лицо ещё прекраснее.

Придя домой, Лакхи задумалась.

«Ничего нет плохого в том, что я буду учиться стрелять. Раз гуджарская девушка умеет стрелять из лука, почему бы и ахирской не выучиться. С этим я быстро справлюсь. Нинни поможет и Атал тоже. Учиться не грех. А потом поеду в Гвалиор — пусть раджа полюбуется на моё искусство, ведь не съест же он меня. Нинни, наверное, стесняется, ну а я не из пугливых. Хоть в большом городе побываю. Посмотрю на широкие площади, храмы, статуи богов, людей в красивых, ярких одеждах…»

У Лакхи не было родных, одна мать. Отца во время последней войны зарубили враги, брата тоже. Не сладко жилось им с матерью. Земли не было. От большого стада осталась одна корова. Много скота пало от голода, оставшийся перерезали тюрки