Мрачные тайны - [29]

Молчание нарушил Лейф.

— Ух ты, кого ветром принесло! Добро пожаловать в «Вермланд», — воскликнул он. — Да-да, за лето они поменяли названия всех конференц-залов.

Он ухмыльнулся.

— Поняла, — кивнула Эллен и посмотрела на дверь, где и в самом деле было написано «Вермланд». — Красиво, — добавила она, чтобы хоть что-то сказать.

Все стулья были заняты, так что она осталась стоять.

— Да, мы теперь часть Швеции — новые времена! — продолжал Лейф.

Остальные негромко засмеялись. Лейф был известен своей нелюбовью к изменениям. На телевидении он проработал сорок лет, и, будь его воля, оно до сих пор оставалось бы черно-белым. Сам он упорно сопротивлялся всякому развитию, желая оставаться при этом самым мудрым и опытным сотрудником редакции. Это не очень вязалось одно с другим.

— Рада видеть тебя, — сказала мисс Марпл, сидевшая с ручкой в руке и в очках с цветастой розово-желтой оправой, которые и впрямь освежали ее в целом довольно угрюмый вид. В корнях светлых волос, постриженных под каре, оставалось сантиметров пять седых волос. «Она не красила волосы с тех пор, как мы виделись в мае», — подумала Эллен, хотя предпочла бы не заметить этой малозначительной детали.

— Как здорово, что ты вернулась, — весело произнес Интернет со своим характерным северным выговором. Он один из немногих еще не очерствел, ибо был молод и занимался телевидением будущего.

Остальные прохладно поприветствовали ее.

Джимми молча стоял у доски по другую сторону стола и смотрел на нее.

Внешне он выглядел подчеркнуто просто — джинсы, футболка и белые кроссовки, однако доминировал в пространстве. Вроде непритязательный, но владел всем. У него не было потребности самоутверждаться — он просто и естественно находился в центре событий.

Сейчас Эллен вдруг пожалела, что не надела что-нибудь другое, вместо короткой кожаной юбки и белой майки.

Почему он ничего не говорит? Ведь сам попросил ее приехать. Он продолжал смотреть на нее пустым взглядом. Она попыталась улыбнуться, но, не получив ответа на свою улыбку, отвела глаза, убеждая себя, что ему приходится держаться профессионально.

— Как твое здоровье? — спросил Интернет. — Снова выходишь на работу?

Эллен осознала, что вместе со всеми привыкла считать «Интернет» его именем. Она покачала головой.

— Может быть, скоро. Посмотрим.

— Предлагаю на этом завершить совещание, — сказал Джимми. — Эллен, ты не могла бы зайти ко мне в кабинет?

— К тебе в кабинет? — переспросила она. — Даже так?

Ей пришлось почти бежать, чтобы поспевать за его большими шагами и быстрым темпом.

— Да, у нас тут летом произошли кое-какие изменения. Мне стало сложно работать, не имея отдельного кабинета.

Он открыл дверь и жестом пригласил ее войти.

— Сама понимаешь, со всей этой реорганизацией мне необходима возможность побеседовать наедине.

— Когда ты увольняешь народ?

Он не ответил.

Кабинет Джимми представлял собой стеклянную кабину посреди редакции, в которой он оставался на всеобщем обозрении. Внутри все было безлико, пустовато — точно таким она помнила и его рабочий стол. Ничего личного. Даже ни одной фотографии Бианки и Жанет.

— Как ты себя чувствуешь?

Джимми уселся за свой стол и указал ей на стул напротив.

Она села.

— Да так себе, но я регулярно хожу к психологу или как его еще назвать — он своего рода толкователь сновидений и лечит альтернативными методами. Живу дома у мамы, которая обращается со мной как с подростком — под ее руководством я такой и становлюсь.

Она выдавила из себя смешок, но тут же смутилась от неестественности своего голоса.

— Это хорошо, — произнес он. — Очень хорошо.

Никто из них не проронил больше ни слова — казалось, прошла целая вечность. Эллен пришлось сделать над собой усилие, чтобы не выпалить что-нибудь просто ради того, чтобы нарушить тягостную тишину. Она закусила губу, желая напомнить себе о том, что лучше промолчать.

Через некоторое время Джимми подался вперед, подпирая подбородок руками.

— Мне очень жаль, Эллен, что все так получилось. Я пытался с тобой связаться, но ты не отвечала.

— Да, знаю — я все отключила. Что-то со мной произошло — наверное, как это сейчас модно называть, выгорание или депрессия.

Она рассмеялась нервным смешком.

— Какая удача, что у нас есть Филипп и отдел персонала — по крайней мере, я узнал, что ты жива. Я очень надеялся, что встречу тебя, когда ты приезжала подписать бумаги в начале июня.

Эллен пожала плечами, не понимая до конца, какой смысл он вкладывает в эти слова.

Раз за разом у Джимми звонил телефон, но он лишь искоса бросал взгляд на экран и не брал трубку, что ее очень радовало, заставляло чувствовать себя для него приоритетом.

— Эллен… — проговорил он, глядя на нее своими большими карими глазами.

Между ними возникло какое-то странное чувство близости. Ощущал ли он то же самое? Она очень соскучилась по нему, и от этого чувствовала себя неуверенно.

Он держался так спокойно. Она успела забыть, какой он спокойный.

— Ты постригся.

Он рассмеялся и потрогал свою голову.

— Да, подровнял газон.

Ямочки на щеках исчезли, когда он снова сделался серьезным.

— Ну вот, даже не знаю, с чего начать…

— Поручи мне убийство в Стентуне, — выпалила она, прежде чем он успел еще что-нибудь сказать.