Можем и должны! Мнение психиатра-нарколога - [4]

Что касается представителей первой категории умеренно пьющих, то они являются основным резервом алкоголиков и неустанно пополняют ряды больных алкогольной болезнью. Эти люди выпивают отнюдь не только во имя поддержания традиций, но и для достижения определенного «настроения», то есть начальной стадии опьянения. И никто не желает принять во внимание решающее обстоятельство: устойчивость организма к количеству выпитого постепенно повышается, и поэтому минимальная доза, при которой человек ощущает действие спиртного, год от года растет. Слегка хмелеющий от 50 граммов водки через некоторое время эту дозу ощущать не будет. Следовательно, он ее увеличит, чтобы не сидеть за столом «зря». Всемирной организацией здравоохранения установлено, что из ста умеренно употребляющих спиртное как минимум шесть становятся алкоголиками.

О культуре выпивок говорили и спорили достаточно часто. Даже многие специалисты считали, что алкоголь будет существовать и употребляться всегда, что запрещать его так же нелепо, как наложить запрет на спички, которые могут вызвать пожар, уничтожающий все вокруг. А дальнейшего распространения пьянства можно, дескать, избежать пропагандой культуры застолья. При этом никто не рискнул конкретизировать это понятие — культура застолья. Что, собственно говоря, оно в себя включает?

Но дело даже не в этом.

Всемирная организация здравоохранения на своей ассамблее в 1975 году вынесла решение: считать алкоголь наркотиком. По многим своим свойствам, и в первую очередь — по способности вызывать к себе болезненное пристрастие, подрывая при этом здоровье человека, алкоголь следует приравнять к наркотикам. Ну а как представить себе «норму» и «культуру» потребления наркотика?

История общения человека со спиртными напитками убедительно свидетельствует, что можно условно определить допустимую для умеренно пьющего норму алкоголя, но никак нельзя этим остановить или сдержать распространение пьянства.

Вопрос второй Целесообразен ли «сухой закон»?

Многие десятилетия, наблюдая рост пьянства, люди пытаются разобраться, почему они пьют, хотя прекрасно знают о губительности алкоголя. Время от времени выдвигается тезис о том, что все дело в самом существовании спиртных напитков. Что пока они есть, будет и пьянство. В наиболее концентрированном виде эту мысль выразил один польский нарколог: пока будут пьющие, будут и злоупотребляющие.

При всей кажущейся очевидности проблема «отмены» спиртного очень и очень непроста. Многие юристы, врачи, социологи, экономисты, политики считают: одними запретительными мерами пьянства не одолеть. И тем не менее человечество время от времени обращается в своей борьбе с пьянством именно к запретительным мерам. Чаще всего они пропагандировались различными религиями. Так, пьянство строго воспрещалось и поныне воспрещается буддийской, конфуцианской, мусульманской, иудейской религиями. Против употребления спиртного в любых формах яростно выступали старообрядцы.

Значительно сложнее взаимоотношения с алкоголем христианской церкви. Действительно, как однозначно предать анафеме вино, если сам Иисус во время последней, тайной вечери, предчувствуя свою скорую гибель, предложил апостолам хлеб и сообщил, что «сие есть тело его», а затем подал им вино со словами, что «сие есть кровь его»? Более того, Христос завещал и в дальнейшем «сие творить в его воспоминание». По церковному учению, когда верующий проглатывает ритуальный хлеб, церковное вино, он становится «стелесником Иисуса Христа», «участником божеского естества». Причащение является главным таинством христианской религии. Возможно, поэтому христианская религия никогда не способна была реально сдержать распространение пьянства среди своих верующих, а многие церковники, лицемерно призывавшие к воздержанию, прославились склонностью к непомерным возлияниям. Это достаточно едко высмеял Ярослав Гашек в своем романе «Похождения бравого солдата Швейка», где «слуга господний» фельдкурат Отто Кац, непревзойденный пьяница, накачивался церковным вином непосредственно во время богослужения на потеху присутствующим верующим.

Там же, где религия твердо проповедовала трезвеннические взгляды, результаты были весьма ощутимы. Например, русский общественный деятель присяжный поверенный А. Шилов в своей книге «К вопросу о способах борьбы с пьянством», выпущенной в Москве в 1911 году, указывал, что в России громадные группы людей не употребляют алкоголя. К ним он прежде всего причислял евреев, мусульман и сектантов.

К запретительным мерам стало прибегать и государство. Впервые закон, направленный на борьбу с пьянством, был принят в 1736 году в Англии. Он имел целью ограничить продажу спиртных напитков путем обложения высокими налогами изготовителей спиртного и кабатчиков. Уклонявшиеся от уплаты этих налогов подвергались крупному штрафу или телесным наказаниям.

Относительно широкая борьба с пьянством развернулась в начале XIX столетия. В тот период возникла классическая форма противоалкогольного движения — общества трезвости. Впервые они были основаны в 1808 году в Англии и Северной Америке. Их деятельность проявлялась в основном в организации митингов и шествий, порой весьма бурных.