Мозговой трест. 39 ведущих нейробиологов – о том, что мы знаем и чего не знаем о мозге - [86]
Кроме того, наш мозг постоянно обменивается информацией сам с собой на разных структурных уровнях, от молекулярного и клеточного до сетевого, и этот процесс предполагает непрерывное и мгновенное обновление столь огромного количества параметров, что трудно даже подобрать термин для описания происходящего. Такая сложность позволила человеческому мозгу создать все то, что отличает нас от других животных: культуру, историю, цивилизацию, уникальные орудия и невероятные технологии, особый способ коммуникации при помощи речи и множество искусственных носителей информации. Благодаря всему этому мы, люди, сформировали социальные группы, устойчивые во времени и пространстве, обзавелись этическими нормами и религиозными убеждениями. И это лишь малая часть огромного списка невычислимых функций, обусловленных нейробиологией нашей центральной нервной системы.
Я убежден, что мы можем отбросить идею о возможности создания цифровой версии человеческого мозга, но мне хотелось бы обратить внимание на гораздо более конкретный и тревожный сценарий. Есть вероятность, что в результате избыточного воздействия цифровых систем наш мозг благодаря своей нейропластичности начнет имитировать работу и логику этих систем — просто потому, что имитация машинного поведения будет сулить большее вознаграждение[488]. Николас Карр и Шерри Теркл в своих работах рассматривают это возможное и неприятное (по крайней мере, для меня) будущее[489]. Они описывают разные случаи, когда излишнее увлечение цифровыми системами, в том числе социальными сетями, влияет на ключевые функции нашего мозга. Рентгенологи утрачивают способность ставить диагноз по снимку, поскольку всецело полагаются на программы распознавания образов. Воображение архитекторов в крупных проектных фирмах подавляется из-за использования САПР. У молодых людей растет уровень тревожности из-за чувства одиночества, которое они испытывают, проводя большую часть времени в социальных сетях. Словом, признаки такого будущего можно увидеть повсюду. В конечном счете делегирование интеллектуальных и социальных задач цифровым системам может ограничить или вообще уничтожить многие типы уникального человеческого поведения, превратив наш мозг в биологическую цифровую систему. Мне этот сценарий кажется трагичным и крайне нежелательным, и я не хотел бы оставить его в наследство будущим поколениям. Боюсь, что я не могу отмахнуться от явных рисков, которые могут стать частью нашего будущего, с той же легкостью, с какой я восхищаюсь шедеврами истинного творца всего сущего.
Нет такого закона, который помешал бы нам создать машину, умеющую думать
Майкл Маук
ИСКУССТВЕННЫЙ РАЗУМ — последний писк моды в книгах и кинофильмах. Популярность таких персонажей, как коммандер Дейта из телесериала «Звездный путь: Следующее поколение», показывает, что нам очень нравится размышлять о возможности появления думающих машин. Эта идея захватывает все больше умов после реальных успехов искусственного интеллекта, таких как победа программы Deep Blue над чемпионом мира по шахматам Гарри Каспаровым и выигрыш компьютера Watson в телевикторине Jeopardy! Достижения в узких областях, подобных этим играм, действительно впечатляют, однако до появления машины с разумом, похожим на человеческий, еще очень далеко.
Что нужно, чтобы преодолеть эту пропасть? Все на удивление просто: упорная работа. На сегодняшний день еще не открыт фундаментальный закон, который запрещал бы создание искусственного разума. Напротив, исследования в области нейробиологии позволили выявить многие важные принципы работы клеток мозга, и широкомасштабные проекты по изучению коннектома вскоре могут дать нам полную схему соединений человеческого мозга в тот или иной момент времени. Конечно, еще предстоит разобраться во множестве деталей, и для достижения этой цели быстродействие и мощность компьютеров должны многократно превышать нынешние, какими бы впечатляющими они сейчас ни казались. Таким образом, на этом пути нет никакого концептуального барьера в виде универсального принципа (противоположная точка зрения высказывается в эссе Николелиса в этой книге)[490]. Здесь я попытаюсь обосновать это утверждение, показав, как проекты по воссозданию мозговых процессов помогают расширить знания о мозге и о нас самих.
Пессимизм относительно понимания или моделирования человеческого мозга начинается с осознания его, мозга, необъятности и сложности. Наш мозг состоит из приблизительно 80 миллиардов нейронов, образующих гигантскую сеть с 500 триллионами связей, которые называются синапсами. Как и в случае с любым вычислительным устройством, понимание его работы требует знания свойств основных компонентов (нейронов), природы связей между ними (синапсов) и структуры соединений (схемы коммутации). Цифры действительно впечатляют, но важно понимать: и нейроны, и их связи подчиняются конечному числу понятных правил.
80 миллиардов нейронов человеческого мозга следуют разным вариантам одного довольно простого плана. Каждый нейрон генерирует электрические импульсы, которые распространяются по похожим на провода аксонам к синапсам, где вырабатываются химические сигналы для других нейронов. Суть работы нейрона в том, что он получает химические сигналы от других нейронов и генерирует собственные электрические сигналы на основе правил, определяемых его физиологией. Эти электрические сигналы затем снова преобразуются в химические в следующем синапсе сигнальной цепи. Таким образом, мы поймем,
Все люди непохожи друг на друга. Этот факт кажется настолько очевидным, что мы редко задумываемся, почему это, собственно, так. Почему кто-то – сова, а кто-то жаворонок, кто-то любит сладкое, а кто-то горькое, одним нравятся мужчины, другим – женщины, а третьим тесно в привычных гендерных категориях. Нейробиолог Дэвид Линден оценил степень человеческого разнообразия, изучая анкеты на сайте знакомств. Там, как оказалось, люди особенно охотно описывают свои особенности – от цвета волос до пищевых и сексуальных предпочтений, от бытовых привычек до аллергии. «Почему люди разные» – это попытка описать в одной книге все грани нашей уникальности.
Мы привыкли верить своим глазам и ушам, но не всегда отдаем себе отчет в том, что огромный объем информации получаем не через них, а через кожу. Осязание – самое древнее из чувств. И зрение, и слух возникли в ходе эволюции гораздо позже. Установлено, что человеческий эмбрион уже в материнской утробе способен осязать окружающий мир. Профессор неврологии и известный популяризатор науки Дэвид Линден увлекательно и доступно – буквально «на пальцах»– объясняет, как работают сложные механизмы осязания, а заодно разбирает его многочисленные загадки.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.