Мозговой трест. 39 ведущих нейробиологов – о том, что мы знаем и чего не знаем о мозге - [79]
Мы обладаем некоторым представлением о механизме этого процесса применительно к самым простым мотивациям, таким как голод. Когда животное какое-то время голодает, активируются специализированные нервные клетки гипоталамуса (нейроны AGRP), и их активность ведет к поискам пищи. Когда пища найдена и съедена, нейроны AGRP затормаживаются[452]. Эти клетки тесно связаны с питанием, однако возбуждение AGRP вызывает неприятные ощущения, и это указывает на то, что животные едят — по крайней мере, отчасти, — чтобы «отключить» эти клетки[453]. Таким образом, данная система «заставляет» животное взаимодействовать с внешним миром и искать пищу, чтобы избавиться от неприятного чувства голода. Помимо нейронов AGRP, в процессе участвуют другие цепи, которые отвечают за то, чтобы определенные стимулы, такие как сладкий вкус, воспринимались как приятные, побуждая животное есть найденную пищу. Эти два механизма образуют двухтактную систему для выученного поведения, и в результате животное ест из-за желания избавиться от чувства голода и инстинктивного стремления ощутить приятный вкус. Поскольку оба этих мотива способствуют обучению, они служат главными составляющими поведенческой ловушки, которая заставляет животное искать и употреблять пищу.
Взаимосвязь между инстинктивной мотивацией и обучением лежит в основе многих видов сложного поведения. Например, родительское поведение у мышей в значительной мере определяется передним отделом гипоталамуса. Стимуляция нейронов в этой области может превратить самцов, агрессивно настроенных по отношению к своему потомству, в заботливых родителей. И наоборот: подавление электрических сигналов в этой области мозга превращает хороших отцов и матерей в детоубийц[454]. В другом эксперименте удаление особой чувствительной зоны в носу самок мыши меняло их половое поведение, делая его похожим на половое поведение самцов: эти мыши преследовали самок и самцов, пытались спариваться с ними[455]. Воздействие на другие участки гипоталамуса также напрямую провоцировало половую активность[456]. Эти примеры показывают, что половое и родительское поведение не предопределяются генетикой, а скорее формируются под влиянием внешних факторов и внутренних процессов, которые обусловливают половые роли.
Поскольку наш гипоталамус похож на гипоталамус других животных, человеческая природа, по всей видимости, также основывается на сформированных эволюцией поведенческих ловушках, встроенных в архитектуру нейронных цепей. Эти цепи корректируют наши реакции на сенсорный опыт, чтобы закрепить поведение, ведущее к удовлетворению потребностей и желаний, которые закодированы соответствующими нейронными цепями. Уникальными нас делает сложность, до которой мы доводим поведенческие реакции, чтобы удовлетворять свои нужды. Разнообразие человеческого поведения связано с тем, что наш большой мозг по-разному реагирует на внутренние потребности и желания. Человеческое счастье, как и недовольство, связано с достижением базовых внутренних целей.
Наше поведение обусловлено не только внутренними мотивациями. Инстинкт создает предрасположенность, которая направляет обучение — как реагировать на врожденные мотивационные позывы, которые проявляются в виде социального и полового влечения, тревоги, страха и физиологических потребностей, таких как голод и жажда. Чувство неудовлетворенности и стресс могут возникать, когда вы испытываете сразу несколько конкурирующих потребностей, — это знакомая каждому жизненная проблема.
Пожалуй, для нас как для вида еще важнее то обстоятельство, что базовые неврологические процессы делают нас социальными существами. Социальность закреплена в поведении естественным отбором и встроена в мозг. Этот эффект был продемонстрирован на мышах-полевках: у полигамных видов мышей в мозге отсутствовал особый рецептор, обнаруженный у моногамных видов. Более того, принудительная экспрессия этого рецептора превращала полигамных мышей-полевок в моногамных[457]. В целом социальные животные ощущают необходимость ограничивать некоторые свои мотивации, связанные с индивидуальными потребностями и желаниями, ради успешного сосуществования с группой. Преимущества и ограничения социальной жизни вкупе с человеческим интеллектом и способностью к самоанализу привели к появлению законов и правил взаимодействия между людьми (Шопенгауэр: «Сострадание — основа всей морали»)[458]. Разумеется, каждая группа по-разному подходит к их созданию и реализации, а конкурирующие подходы к соотношению потребностей индивида и социума проявляются в философии и — в более выраженной форме — в политике.
Нейробиология достигла в своем развитии того этапа, когда тщательное изучение биологических предпосылок нашей мотивации позволяет глубже понять основы человеческого опыта. В конечном счете более глубокое знание неврологических истоков воли важно для понимания себя, а также факторов нашего благополучия и даже структуры нашего общества.
Мозг переоценен
Азиф Газанфар
Цель Alcor — сохранение людей. Во всем человеческом теле есть один орган, который определяет нашу индивидуальность: мозг. Повреждения, не затрагивающие мозг, можно исправить. Повреждения мозга — это повреждения личности.
Все люди непохожи друг на друга. Этот факт кажется настолько очевидным, что мы редко задумываемся, почему это, собственно, так. Почему кто-то – сова, а кто-то жаворонок, кто-то любит сладкое, а кто-то горькое, одним нравятся мужчины, другим – женщины, а третьим тесно в привычных гендерных категориях. Нейробиолог Дэвид Линден оценил степень человеческого разнообразия, изучая анкеты на сайте знакомств. Там, как оказалось, люди особенно охотно описывают свои особенности – от цвета волос до пищевых и сексуальных предпочтений, от бытовых привычек до аллергии. «Почему люди разные» – это попытка описать в одной книге все грани нашей уникальности.
Мы привыкли верить своим глазам и ушам, но не всегда отдаем себе отчет в том, что огромный объем информации получаем не через них, а через кожу. Осязание – самое древнее из чувств. И зрение, и слух возникли в ходе эволюции гораздо позже. Установлено, что человеческий эмбрион уже в материнской утробе способен осязать окружающий мир. Профессор неврологии и известный популяризатор науки Дэвид Линден увлекательно и доступно – буквально «на пальцах»– объясняет, как работают сложные механизмы осязания, а заодно разбирает его многочисленные загадки.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.