Мозг и сознание - [13]

Еще одна сложность состоит в том, что сознание динамично. Сердце можно вынуть из организма и остановить для того, чтобы изучить его клапаны, толщину стенок или клеточное строение, но мы не можем вынуть мозг для того, чтобы изучить сознание, так как оно исчезнет; мы не можем законсервировать в формалине интеллект. Динамизм психических процессов и их зависимость от фактора времени имеют огромное значение и отражают трудноуловимые и постоянно меняющиеся свойства сознания.

Сознание столь сложно и многообразно в своих проявлениях, что на традиционные вопросы «Что такое сознание?» и «Где находится сознание?» ответить очень трудно. По-моему, эти вопросы неправильно поставлены. Современная наука требует, чтобы мы подошли к этим проблемам по-новому и сформулировали их иначе, если мы хотим пойти дальше в их понимании. Мы должны искать не общие или полные ответы, а стараться изучать какое-либо отдельное явление или даже его часть. Наши сегодняшние интеллектуальные и технические возможности позволяют нам спросить, например, какие отделы мозга принимают или не принимают участия в таких процессах, как память, решение задач или распознавание образов. Для того чтобы ответить на такие вопросы, можно разработать и осуществить соответствующие эксперименты.

На страницах этой книги мы будем рассматривать проблему сознания не вообще, а коснемся только некоторых ее аспектов, поставим конкретные вопросы и представим экспериментальные данные об изменении ощущений, поведенческих реакций и других проявлений психики при прямом воздействии на мозг.

 

 

5

Внешняя среда как структурный элемент сознания

В трудах Платона Сократ предстает как своего рода повивальная бабка интеллекта, которая при помощи расспросов извлекает из человека уже заложенные в нем знания. Согласно теории вспоминания, познание — это только «воссоздание в памяти давно забытых идей». В книге «Федон» второй аргумент в защиту бессмертия души состоит в том, что поскольку знание — это воспоминания, то, значит, душа существовала еще до появления человека на свет.

Аристотель отвергал теорию врожденных идей и предложил образную концепцию tabula rasa, которая была впоследствии принята физиологами-эмпириками XVII и XVIII веков, в том числе Локком и Гельвецием. Согласно этой концепции, сознание новорожденного подобно чистому листу бумаги, на который опыт вписывает знания, а несходство людей объясняется только разным воспитанием.

Принцип Аристотеля «Nihil est in intellectu quod no prius suent in sensu» (Св. Фома, De Veritatis, II. 3), который среди прочих повторил Леонардо да Винчи («Ogni nostra cognicioni principia dai sentimenti»), выражал мысль, господствующую и поныне: «В интеллекте нет нпчего, что вначале не было бы дано в ощущениях». Некоторые авторы, в том числе Эпикур и сенсуалисты, довели мысль о ведущей роли сенсорного воздействия до крайности, утверждая, что интеллект — это ощущения и ничего больше.

Между этими двумя крайними точками зрения, одна из которых состоит в том, что к моменту рождения сознание сформировано, другая — что оно отсутствует, современные ученые выбрали золотую середину и считают важными как генетические факторы, так и опыт, хотя их относительная роль и механизм действия до сих пор составляют предмет споров. По мнению некоторых детских психиатров, наследственность и приобретенный опыт имеют одинаковое значение [156, 225]. Пьяже [178] подчеркивал, что, хотя в основе деятельности человеческого мозга лежат наследственные регуляторные механизмы, «характер взаимодействия этих механизмов у человека практически не наследуется в отличие от многих инстинктов у птиц и рыб». Интеллект объединяет две системы познания — опыт и систему эндогенной регуляции. Эта последняя система является источником внутренних психических операций; пролонгируя обратную афферентацию и производя коррекцию ошибок, она превращает их в инструменты предвидения.

Райнер [181] поддерживал теорию о ведущем значении генетических факторов в развитии психических функций; он считал, что оплодотворенная яйцеклетка содержит в себе «зачаток того, что мы позже назовем сознанием» и что «новорожденный — это индивидуум, сложившийся психически в той же степени, как и физически». Согласно эволюционной теории Уильяма Джеймса [119], «вновь возникающие существа — это всего лишь перераспределение первичных и неизменных материалов... эволюция сознания, правильно понятая, — это история о том, каким образом удалось захватить атомы и расставить их по местам. В этом процессе не возникает никаких новых явлений (курсив Джеймса) и на поздних его стадиях не возникает ничего такого, чего бы не было вначале».

В полном согласии с этими идеями Шеррингтон [206] пишет: «Если я не в состоянии распознать сознание в одноклеточном организме, то это не значит, что его там нет. В самом деле, если сознание появляется в развивающейся соме, то это равносильно тому, что оно потенциально существует в яйцеклетке (в сперматозоиде), из которых происходит сома. Таким образом, возникновение в соме сознания, которое можно распознать, не есть нечто созданное de novo, а лишь превращение сознания из нераспознанного в распознанное».