Мозаика жизни - [28]

—Ты не думаешь, что это большая часть твоей мозаики? Люк рассказывал тебе об этом?

Ее кольнул тон вопроса. Будто Чад и не сомневался, что Люк вел себя с ней не совсем честно.

—Он рассказывал мне об этом. — Дженни почувствовала радостное облегчение оттого, что могла сказать правду. — Он говорил, что мы с тобой вместе учились в Вилланова. И что мы с ним познакомились, когда ты привез своих друзей по колледжу на курорт во время лыжно­го сезона.

—А он сказал тебе, что во время учебы в колледже мы с тобой встречались? — Чад на­клонился вперед, голос мурлыкающий.

Комната словно стала клониться набок. Джен­ни подняла руку и ухватилась за обитый барха­том подлокотник кушетки.

Наверно, она неправильно поняла слова Ча­да. Она просто не поняла. А если и услышала все точно, то это неправда. Потому что иначе Люк рассказал бы ей и об этом. Рассказал бы?..

Глубоко вздохнув, Дженни постаралась взять себя в руки. Она не позволит опять начаться истерическому забытью. К полученной инфор­мации следует относиться как к еще одному куску мозаики.

—Ты серьезно? — выговорила Дженни. — Ты не врешь мне?

—Вот те крест! — Чад в воздухе перекрестил левую сторону груди. — Я никогда не лгал тебе, Дженни.

Пробежавшая по губам улыбка казалась такой искренней, что Дженни занервничала. При­жала пальцы к губам.

Если она и Чад встречались во время учебы в колледже, если, когда они приехали в «Прентис-Маунтин», между ними был роман, почему Люк не сказал ей об этом? А если не сказал, значит, не открыл ей всю правду. Значит, сар­кастическое предположение Чада справедливо? Доверие, которое она испытывала к Люку, по­шатнулось.

—Скажи… — Дженни откашлялась и начала снова: — Расскажи мне о нас.

Суеверный страх охватил ее, когда она вспо­мнила, что такие же слова говорила Люку. Джен­ни сжала губы, чтобы не дрожал подбородок.

—Нам было так хорошо вместе. — Чад по­двинулся к ней ближе и взял за руку.

Дженни охватила такая слабость, возникло такое состояние опустошенности, что она не нашла силы, чтобы сопротивляться.

—Мы были неразлучны. — Большим паль­цем он описывал маленькие круги по ее паль­цам. — Все наши друзья подшучивали над на­ми. Они смеялись и говорили, что мы, как си­амские близнецы, не можем жить друг без друга. Потому что ни один из нас никуда не ходил, ничего не делал без другого. — Он без­заботно засмеялся. — Все выглядело так, словно мы женаты.

—Неужели? — От потрясения и недоверия голос ее прозвучал будто издалека.

— Да, — спокойно подтвердил Чад. — Так все и было. — Он поднял руку и скрестил сред­ний и указательный пальцы, точно давал клят­ву.

—Если мы были так близки, то что случи­лось? — Дженни облизала пересохшие губы. — Почему мы перестали быть вместе? Ты знаешь, почему мы не поженились?

—Потому что мой старший брат украл те­бя. — Он сжал ее руку. Глаза стали жестки­ми. — Ты принадлежала мне. Но стоило мне уехать, как он прикарманил тебя. — Чад просто излучал горячую, резкую, тяжелую горечь. — Он будет делать что угодно, — продолжал Чад, — говорить что угодно, лишь бы заставить тебя остаться с ним. Он так поступал и до не­счастного случая. Так будет и теперь. Ты дол­жна быть очень осторожна, Дженни. Я знаю своего брата. Когда захочет, он может быть же­стоким.

Человек, о котором говорил Чад, совсем не походил на Люка, которого Дженни начала уз­навать, которого начала любить. В сценарии, набросанном Чадом, явно проступало какое-то искажение.

Чад провел рукой по ее щеке, взял за подбо­родок. Первым стремлением Дженни было вы­рваться из его рук. Но мольба в его глазах оста­новила ее. Так звуки дудочки факира действуют на кобру.

—Обещай мне, что ты будешь осторожна, — ласково шептал Чад. — Обещай, что не будешь верить тому, что он говорит. Приходи ко мне.

От тревоги, от паники разрывалось сердце, гудело в ушах. Кто говорит правду? Кому ве­рить?

—Все хорошо, — промурлыкал Чад. — Ус­покойся, все хорошо. — Рука проскользила по изгибу шеи и там осталась. — Я не прошу тебя верить тому, что я говорю о нем. Я хочу толь­ко одного — справедливости. Но не верь и то­му, что он говорит обо мне. — Чад облизнул нижнюю губу. — Что рассказывал обо мне Люк?

Дженни на минуту задумалась, потом слабо покачала головой.

—Ох, перестань, — усмехнулся Чад. — Не могу поверить, будто брат не пользовался лю­бой возможностью, чтобы принизить меня.

—Правда. — У Дженни вдруг вспыхнуло желание защитить мужа. — Он ничего не гово­рил.

Чад с сомнением посмотрел на нее, но не решился настаивать.

Дженни моргнула. До нее с опозданием до­шло, что Чад сидит слишком близко. Одна его рука ласкала шею, другая лежала на ее бедре. А она сидела на кушетке послушная, точно ягне­нок.

Чад нагнулся к ней.

—Подожди! — Ей отчаянно захотелось убе­жать. Но его рука на шее удерживала ее. Не­произвольно сработал инстинкт. Она выставила вперед руку и прижала пальцы к его губам. У нее не хватало сил оттолкнуть его, но она предупредила его следующий шаг. — Я не гото­ва к этому.

Пыл, светившийся в шоколадных глазах, ни на йоту не померк. Он взял ее руку и стал це­ловать пальцы.

—Откуда ты знаешь? А к поцелуям Люка ты готова?

—Это не твое дело. Мне это не нравится, Чад. — Она вырвала у него руку. — По-моему, это неправильно.