Моя жизнь в руинах - [70]

Я положила руку в перчатке на его голую ладонь и сжала ее.

– Пойдемте. Давайте вернемся в дом. Вы же не собираетесь умереть именно сегодня, поэтому не стоит усугублять ситуацию риском подхватить простуду.

К моему удивлению, он меня послушал и медленно поднялся на ноги. Я обхватила его за талию, и мы направились в сторону дома.

– Ты ведь очень любишь моего сына, верно? – спросил он.

На этот вопрос я ответила честно:

– Всем сердцем.

Мы сделали еще несколько шагов, после чего он остановился и посмотрел на меня.

– Я тоже его люблю. Мне хотелось бы, чтобы у меня было больше времени показать ему свои чувства. Это то, о чем я больше всего жалею.

На моих глазах появились слезы, и я грустно улыбнулась.

– Скажите ему об этом. Он очень одинок и потерян. И сейчас он больше всего нуждается в отце.

Я еле сдержалась, чтобы не рассказать о диагнозе Подрига, но я не имела права этого делать, тем более что это было бы неправильно. Если Подриг захочет, он сам расскажет. А может быть, лучше вообще ничего не говорить, чтобы уберечь старика от лишних волнений.

– Как он может быть одинок, если с ним такая девушка, как ты? – спросил он.

– Можно быть одиноким, даже когда рядом любимые люди, – ответила я.

Мне ли не знать.

Он кивнул и, когда мы подошли к коттеджу, слабым жестом указал на клетки с птицами.

– Подриг сказал, что ты этим заинтересовалась. Если хочешь, я могу тебя научить.

– Только если у вас есть на это силы.

– Ну, на птиц у меня силы всегда найдутся. Знаешь, я очень по ним скучаю. Клайд иногда ведет себя как полный придурок, но, когда он в полете, с ним никто не сравнится. Боюсь представить, что будет с ним после моей смерти. Бабушка тоже не вечна. Что будет, когда не станет ее?

– Уверяю вас, мы о них позаботимся. Поэтому сейчас лучшее время для того, чтобы вы меня всему научили.

Он протянул руку и потрепал меня по щеке.

– Ты самый настоящий ангел, знаешь это? Меня, усталого и разбитого старика, успокаивает мысль, что ты станешь членом нашей семьи. Нам нужны такие сильные женщины, как ты.

Он вошел внутрь и закрыл дверь.

И снова я почувствовала, как меня разрывает изнутри. И интуиция кричала мне, что добром наша затея не кончится.

Мне было бы проще, если бы я не понравилась отцу Подрига. Мне было бы проще, если бы он не испытывал ко мне никакой эмоциональной привязанности. И без сомнения, мне было бы проще, если бы я сама к нему не привязалась.

Но похоже, уже было слишком поздно.

Глава 17

Подриг

– Подриг?

Мягкий голос Валери проник в мой сон. Только ради него я готов был просыпаться в эти дни. Только ради нее я готов был возвращаться в реальность. Если бы не она, я бы так и остался лежать, свернувшись калачиком, в своем темном мире.

Я открыл глаза и увидел ее. Она сидела на краю кровати, ее кровати. Я не сразу это понял. Вот черт, я был таким уставшим, что не смог спуститься вниз и дойти до своей комнаты.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, наклоняясь ко мне и осторожно проводя пальцами по моему лбу. Она была похожа на ангела.

Во рту у меня пересохло, и было трудно глотать.

– Все хорошо. Мне нужно немного воды.

– Оставайся здесь, – сказала она и направилась в ванную, откуда вернулась с водой. Я осторожно сел и забрал у нее стакан, кивнув в знак благодарности. Голова у меня была тяжелая. – Это все из-за лекарств. Это из-за них у тебя пересохло во рту.

После нашего визита к врачу она изучила всю доступную информацию по моей болезни. Пока сухость во рту была единственным эффектом, который я получил от приема лекарств. Антидепрессанты, которые должны были улучшить мое настроение, имели накопительный эффект и начинали действовать спустя несколько недель после начала применения, а обезболивающие лишь чуть-чуть облегчали мое состояние, когда возникали боли.

Все это меня, мягко говоря, огорчало.

За последние несколько дней степень моей усталости возросла неимоверно. Я терял равновесие лишь время от времени, и всего несколько раз чуть не рухнул, как тогда, с Хутером. Ночные спазмы в ногах немного ослабли. Но эта слабость и непрекращающаяся усталость выбивали меня из колеи. Я чувствовал себя так, словно меня отметелили на боксерском ринге. Сколько это может еще продолжаться?

Бабушка, похоже, начала догадываться, что со мной что-то не так. Она несколько раз комментировала мой усталый внешний вид и намекала, что мне, возможно, стоит вместе с Валери отправиться на Средиземное море немного подзагореть. Хотя она прекрасно знала, что сейчас, пока отец в таком состоянии, я никуда не поеду.

Но я пока не хотел ей ничего рассказывать. Я расскажу. Мне придется это сделать. Просто я надеялся, что, пока отец жив, я смогу поддерживать видимость того, что у меня все в порядке.

А ведь я только этим и занимаюсь, разве нет? Я только и делаю, что поддерживаю видимость. Притворяюсь, будто Валери – моя невеста. Пытаюсь изображать из себя хорошего сына, хотя на самом деле я кто угодно, но только не хороший сын.

Я смотрел на стакан с водой и почти желал, чтобы рука задрожала. Но она оставалась твердой. Я допил оставшуюся воду и посмотрел на Валери.

– Полагаю, что мой план проспать вечеринку в честь помолвки не сработал? – спросил я.