Моя собачья жизнь - [32]

«Не думаю, что вы рано вернетесь», – обратилась ко мне Инди, и ее слова очень обрадовали Оби.

«Это означает, что мы будем дома одни, и только пожилая дама будет присматривать за нами? – от восторга Оби закрутился вокруг своей оси. – Вы знаете, что это значит? Давайте устроим вечеринку. Оторвемся по полной!»

Я невольно улыбнулся.

Таксист просигналил нам, напоминая, что счетчик включен.

«Развлекайтесь», – пожелал я собакам.

«И тебе удачи, – сказала мама. – Поезжай и покажи всей стране, на что ты способен».

17

Любимые запахи:

1. Сэндвич с ветчиной.

2. Средство после бритья Саймона Коуэлла.

3. Еда, которую готовит Пенни.

4. Запах всей готовящейся еды.

5. Лисьи какашки.

По дороге в Уэльс Пенни, Эшли и бабушка обсуждали между собой, к чему нам следует быть готовыми. Просмотр назначен на вторую половину дня. Мы выступим перед живой аудиторией – это звучало довольно страшно, но запись покажут намного позже. Пенни вслух рассуждала, каково это, выступать перед жюри – и особенно перед Саймоном Коуэллом.

«Наверное, будет непросто, – сказала она. – Он любит собак, но Пузик такой стеснительный. Произнесенное имя Саймона Коуэлла заставило меня прочувствовать все до конца. Я, конечно, много раз видел известного телеведущего на экране, но за суетой и подготовкой не думал до этого момента, что будет значить для меня его решение.

Я вновь почувствовал себя неуклюжим щенком, у которого заплетаются лапы. Должно быть, меня затрясло от ужаса, потому что Эшли сразу заметила мое состояние.

«Не нервничай, – сказала она, обняв меня. – По крайней мере, не так, как нервничаю я».

Когда мы пересекли платный мост на границе Уэльса, я сумел ненадолго отвлечься от мыслей о кастинге. Я начал выискивать глазами летающих драконов. К тому моменту, когда на горизонте возник Кардифф, я все-таки засомневался, не ошиблись ли те, кто говорил мне об этих огнедышащих чудищах, летающих по воздуху и ступающих по земле. Напротив, я впервые увидел настоящий собачий рай – зеленые склоны, по которым бродили огромные стада пушистых белых существ. Никогда в жизни я не видел столько овец сразу, и я долго наблюдал за ними.

Волнение на заднем сиденье вновь начало нарастать, когда мы въехали в центр города. Пенни и Эшли перестали болтать между собой и начали оглядываться по сторонам. Наконец таксист кинул нам через плечо, что мы почти уже на месте. Ему можно было и не говорить этого. Увидев толпу народа вокруг стадиона, я вжался в сиденье.

«Никто не говорил мне, что здесь будет прием», – проскулил я. Мне снова стало не по себе. Однако на этот раз я был полон решимости и победил волнение. Я не хотел, чтобы Эшли беспокоилась обо мне.

Вход на стадион был огражден, и вокруг толпились любопытные, мечтающие сфотографироваться со знаменитостями. Никогда раньше я не слышал такого шума и гама.

«Как я волнуюсь!» – воскликнула Эшли. Сбросив куртку, она вместе с бабушкой выбралась из машины и, улыбаясь, взглянула на зевак.

Сердце мое колотилось. Вот он, тот самый момент, к которому мы столько шли. Я вылез вслед за Эшли и сразу прыгнул ей на руки. С ней я всегда успокаивался – это было все равно что спрятаться под теплым, уютным одеялом. Здесь все мои заботы казались нестрашными. Мы дошли до дверей студии, где нас встретили операторская группа и два молодых человека, которых я сразу узнал – Энт и Дек. Эшли представилась сама и представила меня, и один из них спросил, в какой очередности нас объявлять: «Пузик и Эшли» или «Эшли и Пузик»?

«Первый вариант мне нравится больше, – проговорил я неслышно. – Пузик и Эшли – очень хорошо».

«Эшли и Пузик», – все-таки сказала Эшли и залилась смехом, когда телеведущие предложили увековечить это в камне.

Ну и ладно, я не возражал против того, чтобы меня объявляли вторым – Эшли заслужила право быть первой в нашем дуэте. Я просто знал, что Красавчик Брэд непременно пройдется по этому поводу, когда мы вернемся домой.

Но сначала надо было пройти кастинг. По ту сторону вращающейся двери наши имена проверили по списку и выдали номер участника. После этого мы оказались в многолюдном помещении. Пенни отыскала для нас укромное местечко, чтобы Эшли могла причесать меня. Когда она закончила, нам не оставалось уже ничего, кроме ожидания. Бабушка принесла упакованную коробку с ланчем и даже собачью еду, но, как и Эшли, я не был голоден. Эшли была весела, как всегда, но я ощущал, что она взволнована не меньше моего.

Примерно через час наконец прозвучали наши имена: «Пузик и Эшли?»

«Эшли и Пузик», – поправила Пенни даму с папкой, которая должна была отвести нас на сцену.

«Пойдемте за мной», – позвала она нас, исправив запись в блокноте.

Я огляделся – вокруг были такие же, полные надежд участники. Некоторые из них поработали над своим сценическим костюмом, у других был такой вид, как будто они зашли сюда случайно после похода в супермаркет. Но я не хотел присваивать себе роль судьи, она была не моя. Я знал, что каждый из присутствующих здесь идет за своей мечтой.

Дама с папкой провела нас чередой коридоров до лестницы. Мы прошли мимо рабочих сцены, но ни один из них даже не взглянул на нас. И наконец дама повернула и дала нам знак разговаривать тихо. Тогда я понял, что мы уже за кулисами. Я взглянул на Эшли. Она была напряжена, но улыбалась.