Моя собачья жизнь - [34]
Под звук трубы, которым начиналась мелодия из саундтрека к «Флинстоунам», мы с Эшли начали выступление. Теперь я знал точно, что делать и какое движение следующее. Мне не приходилось особо задумываться над этим. Одно цеплялось за другое. Из зала до меня доносились восторженные возгласы, одобрительный свист и аплодисменты, и я постепенно понимал, что это лучший танец, который мы когда-либо станцевали вместе.
Я кружился, ходил на задних лапах, как будто всю свою жизнь я занимался только этим, но, действительно, судя по реакции зала, никто ничего подобного раньше не видел. Раз или два мне удалось заглянуть Эшли в глаза. Она была сосредоточена и следила за тем, чтобы я услышал каждую ее команду – до самого последнего мгновения, когда я прыгнул к ней на руки, и музыка стихла.
Раздался бешеный рев зала.
«Молодец!» – прокричала Эшли и чуть не задушила меня в объятиях.
Люди аплодировали нам и вскакивали с мест. Судьи тоже поднялись. Я пытался отдышаться, сидя у Эшли на руках, и скалился, потому что это был успех.
Я услышал, как Алиша и Дэвид осыпали нас похвалами, но для меня имел значение только радостный голос Эшли. Саймон объявил, что настала решительная минута, но тут какая-то пылинка попала мне в глаз. Поймите, я не плакал. Совсем нет. Мы не похожи на людей. Когда с нами случается такое, мы не лезем в карман за платком и со стороны выглядим как обычно. В тот момент я чувствовал облегчение и счастье.
Наконец Саймон объявил голосование.
«Дэвид, да или нет?» – спросил он, повернув голову. Уоллиамс хотел взять паузу, но, бросив на нас взгляд, сдался.
«Да, на миллион процентов да!» – объявил он и пробарабанил по столу.
Я кинул взгляд на Эшли. Она светилась от гордости и, кажется, не обратила внимание на то, что он сказал.
«Что это означает? – спросил я, оглянувшись на сияющего Уоллиамса. – Приятель, сосчитай еще раз. Разве бывает миллион процентов? Сто процентов и ни процентом больше!»
Я не спорил с ним, нет. Разве я мог спорить с человеком, который поддержал нас? Энтузиазм Дэвида разделила Алиша, и тогда я обратился к последнему члену жюри. Теперь я не был для него недоразумением на этой сцене. Мы нравились ему, наш номер покорил его сердце. Но мне хотелось также думать, что сыграло роль и то небольшое соревнование, которое я устроил перед началом выступления по совету Смиджит. Но Саймону лишь предстояло сказать то, что решит сейчас нашу судьбу. Сам я не могу припомнить ни слова, но как мне передали, он сказал, что я лучшая танцующая собака, которую он когда-либо видел. Он вновь встретился со мной взглядом, но теперь в его глазах я увидел сталь.
«Единственное мое замечание, – сказал он, заканчивая, и зал замер, – это что Пузика тоже следовало бы одеть в доисторический костюм». Это была шутка, и судьи и зал взорвались смехом.
Я не отрывал от него глаз.
«Можешь попробовать, конечно, – прорычал я себе под нос. – Но ты пожалеешь».
Гордость моя осталась неуязвленной, и когда смех стих, он уже улыбался мне. Я тоже оскалился, поняв, что передо мной просто хороший человек, который носит непроницаемую маску продюсера. Коуэлл перевел дыхание и вновь обратился к нам. По блеску в его глазах я понял, что это только начало.
«Поздравляю, Эшли и Пузик. Вы прошли в следующий тур!»
19
Говорят, что дорога к успеху длинна и извилиста. С собачьей точки зрения, она подозрительно напоминает прогулку – и как же, скажите, такое может не нравиться? Откровенно говоря, я удивлен, что моему примеру не последовали другие собаки.
Домой мы вернулись поздно вечером. Я сгорал от желания поделиться со всеми удивительной новостью, но собаки спали. По крайней мере, моя мама. Когда Пенни включила свет на кухне и прикрутила радио, Оби и Инди притворно потянулись, якобы просыпаясь. Пенни в это время огляделась на кухне и нахмурилась.
«Какой здесь беспорядок», – сказала она, поднимая с пола коробку из-под собачьего корма. Видимо, чтобы добраться до еды, коробку просто разорвали зубами, о чем свидетельствовали клочки картона вокруг.
«Пахнет кошачьей мочой, – принюхалась Пенни. – Чем вы тут занимались, пока нас не было?»
Она подошла к корзинке, из которой вылез Оби, деланно зевая.
«Пузик, какая была вечеринка! – прошептал он мне. – Еще минуту назад она была в разгаре. Потом мы услышали, как остановилась машина, и, естественно, все разбежались».
«Кто все?» – спросил я. Пенни начала собирать с пола наши игрушки, которым полагалось храниться в ящике.
«Это был ураган, – заявила Инди. – Из-за Красавчика Брэда все вышло из-под контроля. Он пригласил своих кошачьих приятелей. Кошки и собаки редко находят общий язык».
«Начал персидский кот, – заявил Оби. – Кот, который пытается доказать, что коты – лучшие охотники, просто напрашивается на неприятности. Я гонялся за ним полчаса по дому, чтобы доказать, что я прав».
«Тот факт, что ты его так и не поймал, доказывает обратное», – кинула в сторону Инди.
Мама тоже выбралась из корзинки и потянулась.
«Вечерок выдался слишком буйный для моих старых косточек, – сказала она и подошла обнюхать меня. – Что это? Я чую запах победы».
Она отступила на шаг и взглянула на меня. В это время в дверях показалась Эшли. Она уже проводила бабушку в гостевую комнату, где та сегодня осталась на ночь.
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.