Моя скандальная няня - [58]

Майкл и Джуди ехали на «ягуаре», я следовала за ними на «мерседесе». Мое волнение нарастало с каждой милей. Я понятия не имела, как в одиночку найти нужный дом. Что, если я потеряю их из виду? Если разобью «мерседес»? Или если они будут следить за мной в зеркало и им не понравится, как я веду машину?

Около семи часов мы прибыли к огромному имению, окруженному железной оградой в двадцать футов высотой, с чрезвычайно острыми наконечниками, украшающими верхушки копьеобразных столбов. Дом — нет, скорее, трехэтажный замок! — занимал по меньшей мере площадь в двадцать пять тысяч футов. Мы приблизились к навесу перед огромными porte cochere[81].

Нас встречали камердинеры, облаченные в подобия мундиров гвардии Букингемского дворца — красный бархат, золотые галуны, эполеты, а сопровождали их два сторожевых пса, каждый ростом с Гаргантюа.

Ротвейлеры? Питбули? Ужасающие гибриды? Это были самые жуткие собаки, каких я когда-либо видела, и были они, судя по виду, свирепыми. У каждой был свой поводырь, стоящий в полной боевой готовности; я бросила взгляд на толстые цепи и ошейники. Кажется, в порядке. Ну да, я не любительница собак. Брехливая шавка Жака Ла Ривьере точно знала это, я тоже это знаю и могу поспорить на свои целехонькие руки, что эти монстры знали тоже.

Помогая детям выйти из машины, я молилась. Все гости до нас прошли спокойно. Ни одна из собак и ухом не повела. Даже четырехлетняя Аманда прошла, будто никаких псов и не было вовсе. По мере своего приближения к сторожевым бестиям я старалась убедить себя, что на самом деле они изваяны из камня. Возможно, более искусно сделаны. Спецэффект. Я почти уже прошла, как вдруг они начали кидаться, как голодные крокодилы, — на меня, конечно! Только на меня! Неужели последнее, что я увижу в этой жизни, — оскаленные пасти и клыки? Я подпрыгнула фута на три и перелетела через порог парадной двери, как олимпийский призер, увлекая вместе с собой детей.

Ясное дело, собаки тут натренированы по запаху определять тех, чей доход менее миллиона.

Ладно, насчет собак я, может быть, и преувеличила. Но я по-прежнему задавалась вопросом: можно ли как-нибудь распознать низший класс? Возьмем, к примеру, очередную годовщину свадьбы моих хозяев. Во второй половине дня я расписалась за доставку длиннющей посылки — свидетельство учтивого внимания Майкла и Джейн Эйснер. Майкл и Джуди в тот вечер вернулись домой в одно и то же время, и я видела, как Джуди обнаружила пакет и как на лице ее засветилась радостная улыбка. Точь-в-точь маленькая девочка, которой не терпится получить в подарок обещанного пони.

— Как ты думаешь, что это? Такое большое! — спросила она Майкла.

— Не имею понятия, Джуди! Почему бы тебе не открыть и не посмотреть, что там?

Джуди разорвала коробку. Микки Маус. Огромная мягкая игрушка.

Тишина. Джуди посмотрела на Майкла. Одна его бровь медленно поползла вверх. Он пожал плечами.

— Я не понимаю… — произнесла Джуди, засовывая мышонка обратно и вынимая его невесту. — А ты понимаешь? — недоуменно спросила она мужа. — А ты? — повернулась она ко мне.

У Майкла ответа не было. У меня тоже. Я сунулась в коробку и достала оттуда конверт.

— Вот, миссис Овитц. Тут открытка!

Дорогие Джуди и Майкл!

Желаем счастливой годовщины.

С любовью и дружбой,

Джейн и Майкл.

— И это все? Можно ли в это поверить? — воскликнула Джуди. — Да у Эйснеров денег больше, чем у Господа Бога, — и уж конечно, гораздо больше, чем у нас! А что они присылают нам? На нашу годовщину! Двух набитых трухой грызунов.

Еще одна длинная пауза.

— Бьюсь об заклад, они даже не платили за них! — вздохнула Джуди сокрушенно.

Кукол она отдала Аманде, а мне снова посетовала на своих друзей. Я же мыслей Джуди совсем не разделяла; я воспринимала это по-другому. Скорее всего Эйснеры думали, что две мышки — это символ союза, который нельзя разрушить, — очень уместный подарок к годовщине свадьбы. О да, вполне. Хорошо еще, что Овитцы не устроили вечеринку по этому случаю. И мне не пришлось волноваться из-за отсутствия у меня навыков выбирать подарки.

А вот радостно предвкушать Четвертое июля — увеселение, которое они посещали каждый год, мне ничто не мешало. Я слышала, что это что-то грандиозное — в Малибу, с фейерверками. И недалеко от их дома — значит, мне не надо будет следить сразу за всеми детьми, и к тому же там будет Мэнди, с Голдбергами. Ну что тут может пойти не так, как надо?

Вечеринку каждый год устраивал Фрэнк Уэллс (большая шишка у Диснея). Все дома в «ряду знаменитостей», как я это называла, стояли близко друг от друга, чтобы препятствовать доступу «всякого сброда» к общественному пляжу рядом с их частными владениями. Все собирались на прекрасном изумрудно-зеленом газоне перед домом Фрэнка, где подавались напитки. Затем гости перемещались немного дальше, к пляжу. Вокруг были расставлены шезлонги, чтобы было удобно наблюдать за фейерверками, там же устраивались ямы для костров и натягивались волейбольные сетки, а обслуживающий персонал в крахмально-белой униформе и поварских колпаках занимал позиции за буфетным столом длиной в сорок футов. Музыка неслась из скрытых динамиков. Дальше на берегу, где кончался песок и начиналась трава, за всем происходящим с несчастным видом наблюдали несколько здоровяков в костюмах. Джошуа и Аманда хотели поиграть с другими детьми на берегу, и я спросила Джуди, может ли она подержать Брэндона. Она не возражала, а судя по милому воркованию Брэндона, ему весьма понравились дамы, суетившиеся вокруг него.