Моя легендарная девушка - [90]

Шрифт
Интервал

Я молчал. Я был прав. Я закурил и опустил в таксофон еще один пятидесятипенсовик. Гнусавый голос служащего Британской Железной дороги объявил через громкоговоритель:

— Напоминаем, курение на вокзале Виктория запрещено.

Я опять сосредоточился на звонке. Я больше не знал, что сказать.

— Вилл. Только не обижайся на меня сейчас, пожалуйста, — обеспокоенно сказала Кейт. — У нас почти получилось. Ты сядешь на поезд. Я тебя встречу, и все будет хорошо.

Мне хотелось ей верить.

— Хорошо?

Она едва слышно вздохнула.

— Хорошо.

Я достал расписание. Следующий поезд отправлялся в 9:35. Я сунул расписание обратно в карман, потом достал, смял и бросил на землю. Я не сяду на поезд в 9:35, и на любой другой — тоже.

— Нет, не будет, — сказал я в ответ на ее попытки меня успокоить. — Хорошо не будет. Ничего не получится, Кейт. Все кончено.

— Вилл, не надо, — сказала она, стараясь сдержать слезы. — Не делай так. Это нечестно. Это нечестно. Если бы Агги сказала тебе, что хочет, чтобы ты вернулся, ты бы тут же примчался, разве нет? Ведь правда же!

— Правда, — соврал я. — И про тебя это тоже правда. Но у тебя по крайней мере есть надежда.

Кейт не понимала.

— Вилл, ну в чем дело?

Я прислонился к стенке будки и постепенно сполз на землю, потому что способность стоять меня покинула. Человек в соседней будке — лысеющий мужчина средних лет с каким-то печальным и по-детски жалким лицом — посмотрел на меня с недоумением. Я ответил на его взгляд — без вызова — просто посмотрел ему в глаза. Он тут же повернулся ко мне спиной. Я опять сосредоточил свое внимание на телефоне.

— Твоего бывшего парня, — сказал я безжизненно, — зовут Саймон Эшмор. У него есть группа — «Левый берег». Он когда-то был моим лучшим другом. Сейчас — нет. Он хочет, чтобы ты вернулась. Он говорит, что очень сожалеет. Он говорит, что любит тебя.

Кейт заплакала. Я встал. Мне хотелось броситься бежать. Догнать поезд, приехать и все исправить.

— Но он говорил, что ненавидит меня, что больше не хочет меня видеть. Зачем он вернулся в мою жизнь?

— Потому что он любит тебя.

— Но я люблю тебя, — сказала она.

— И я тебя люблю, и всегда буду любить. Просто не судьба. Дело даже не в любви. Ты же говорила, что любовь — это случайность. И это правда, это может случиться где угодно, с кем угодно и когда угодно. И дело не в том, чтобы влюбиться в того, в кого надо, — тот, кто надо, дважды за одну жизнь не появляется. Ты свою половинку нашла — это Саймон. И я счастлив за тебя.

Она плакала так, будто у нее разрывается сердце. Я сказал ей его номер, но она была не в состоянии слушать. Потом она наконец взяла себя в руки. Некоторое время мне пришлось слушать потрескивание в трубке и голоса пассажиров на вокзале — она искала карандаш. Я снова продиктовал ей номер. Она еще немного поплакала. Я был тверд в намерении не устраивать сцен — не хотел, чтобы сюда вмешивалось чувство вины, кроме того, я не хотел умалять бескорыстности своего поступка — а потому сдерживал слезы, сколько мог. То есть до того момента, как она сказала:

— Мне всегда будет тебя не хватать.

И тогда я не выдержал.

Мой сосед был так заинтригован моими всхлипываниями, что решился бросить еще один взгляд в мою сторону. Наши глаза встретились, но я смотрел сквозь него, сквозь телефонную будку, сквозь вокзал, сквозь весь Лондон — на весь мир в целом и на дела людские, из которых и складывается жизнь. Все было кончено. Сквозь слезы и всхлипы я услышал гудок. Я лихорадочно обшарил карманы, но мелочи больше не было, так что мне оставалось только попрощаться за оставшиеся семь секунд.


— Сэр, я дочитал главу. Начинать следующую?


Шесть.

Пять.


— Э… Мистер Келли?


Четыре.


— Сэр! Мистер Келли!


Три.

Два.

Один.


— Мистер Келли! Я закончил!


Конец разговора.


— Сэр! Сэр! Мистер Келли!

Лоренс уже дочитал и теперь пытался привлечь мое внимание, размахивая руками.

— Чего тебе? — рявкнул я, злой, что он прервал ход моих мыслей.

— Я закончил главу, сэр, — сказал он нерешительно. — Мне продолжать?

Я встал и подошел к доске. Порыв ветра подхватил заявление об уходе, над которым я работал, и оно закружилось в воздухе. Я поспешно его поймал, положил обратно на стол и попросил внимания учеников.

— Вы только что слушали, как Лоренс прочел вам самые знаменитые в английской литературе строки о любви, — сказал я, внимательно изучая выражения их лиц в попытке понять, удалось ли мисс Бронте тронуть их каменные сердца. — Кэтрин Эрншо только что объясняла своей служанке, Нэлли, разницу между ее любовью к Линтону и той, что она чувствует к Хитклифу. Что вы об этом думаете?

Тридцать две пары глаз безучастно смотрели на меня. Я был одинок.

— Ладно, я, наверное, хочу от вас слишком многого, — сказал я, удивляясь, что мое чувство юмора еще живо. — Кэти говорит здесь о двух типах любви. Первый — это ее любовь к Линтону, о которой она говорит: «Она — как листья на деревьях: я знаю, она исчезнет со временем, как облетает зимой листва». — Я сделал паузу, проверяя, чем занимаются мои ученики: Кевин Росситер ковырял в ухе пластиковым колпачком от ручки, Соня Притчард и Эмма Андерсон (теперь уже самые обычные девочки в школьной одежде) обменивались записками, а Колин Кристи пытался всосать обратно ниточку слюны, которую он ловко спустил почти до подбородка. — Но, — устало продолжил я, — ее любовь к Хитклифу «похожа на незыблемые скалы. Она не дарит наслаждения, но она необходима». И еще очень хороший момент, она говорит: «Нелли, я и есть Хитклиф!». И я хочу спросить вас, восьмой Б, какую любовь вы бы предпочли?


Еще от автора Майк Гейл
Мистер Обязательность

Временная малодоходная работа грозит стать постоянной, редеющие волосы вгоняют в депрессию, а не предъявлявшая никаких претензий подруга хочет быть женой и матерью… Даффи понимает, что его взросление явно затянулось и пришло время делать выбор — сейчас или никогда.


Скоро тридцать

«Скоро тридцать» — это рассказ о тех, кто родился в конце 60-70-х гг. XX века. Профессионалы, интеллектуалы — этих людей объединяет общее стремление к самоопределению. Что означает быть взрослым? Нужны ли мне отношения и какие? Семья. Друзья. Музыка, одежда, которая мне нравится. Хорошее ли чувство ностальгия?


Ужин вдвоём

В жизни благополучного музыкального журналиста Дейва Хардинга наступает черная полоса: его жена теряет ребенка, закрывается журнал, в котором он работает… Дейв устраивается в журнал для девочек-подростков, где с успехом разрешает проблемы, терзающие юных читательниц. Но письмо от тринадцатилетней Николы, считающей себя его дочерью, ставит неразрешимую проблему перед ним самим…


Развод

Джим и Элисон познакомились в университете и возникшее между ними чувство пронесли через годы взросления. Казалось, ничто не сможет разрушить их брак. Но в один прекрасный день они… расстаются. И вот три года спустя, когда кот и диван давно поделены и их жизни идут своим чередом, случай вновь сводит их вместе.


Рекомендуем почитать
23 рассказа. О логике, страхе и фантазии

«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!


Не говори, что у нас ничего нет

Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.


Артуш и Заур

Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.


Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.


Земля

Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.


Жить будем потом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кошмары Аиста Марабу

Рой Стрэнг находится в коме, но его сознание переполнено воспоминаниями. Одни более реальны – о жизни Эдинбургских окраин – и переданы гротескно вульгарным, косным языком. Другие – фантазия об охоте на африканского аиста марабу – рассказаны ярким, образным языком английского джентльмена. Обе истории захватывающе интересны как сами по себе, так и на их контрапункте – как резкий контраст между реальной жизнью, полной грязи и насилия, и придуманной – благородной и возвышенной. История Роя Стрэнга – шокирующий трип в жизнь и сознание современного английского люмпена.