Моя леди Джейн - [86]

– Ладно, – сердито произнесла девушка. – Пойдем.

Она дошла, не останавливаясь, до границы густого леса, подальше от руин замка – туда, где уж точно никто их не услышал бы. Эдуард следовал за ней. Какое-то время Грейси подбирала кусочки древесины в подлеске и бросала их обратно, будто искала что-то (ему оставалось только надеяться: она не решила, что он не стоит всех этих хлопот и досады, и не выбирает теперь веточку, чтобы отхлестать его побольнее). Наконец шотландка, видимо, нашла нечто подходящее и села под вязом. Эдуард опустился на землю в нескольких метрах от нее и молча ожидал, что она скажет.

– Ты как-то спросил, когда я поняла свою лисью сущность. – Грейси достала из сапога нож и принялась обтесывать подобранную палочку. – Мне тогда исполнилось семь.

Эдуарда ожидала печальная история – он сразу понял это, заметив, как обычные яркие огоньки погасли в ее прекрасных глазах. Он даже хотел остановить ее, поскольку терпеть не мог печальных историй и не имел права требовать от нее крайней откровенности, но только вот в его предыдущих словах была правда: ему необходимо узнать, кого и что она собой представляет.

Грейси умело обрабатывала ветку ножом, сосредоточенно глядя на плод своих трудов, – так ей не приходилось во время рассказа поднимать глаза на Эдуарда.

– Однажды ночью я проснулась. Наша хижина горела. Мы все находились дома – и папа, и мама, и братья – у меня было два брата. Дверь снаружи оказалась чем-то завалена, а окна заколочены.

– Это были англичане, – догадался он. Грейси не ответила, стало быть, он угадал – иначе она бы его поправила.

– В моей семье все были эзиане, я тебе уже говорила. Папа был красивый благородный олень, мама – самка-олениха. Наверное, поэтому они так ладили между собой. Брат Фергюс был черным жеребцом с белой звездой во лбу, – она тихо засмеялась, – а брат Даниэль – крупным гончим псом. Ну а я до той ночи никогда никем не обращалась.

Грейси помолчала. Эдуард неловко поежился.

– В общем, все остальные оказались слишком крупными, чтобы выбраться из хижины, – продолжила она в конце концов. – Мне одной удалось протиснуться. Папа сказал: беги. Сказал держать путь на юг и добраться до одного монастыря во Франции, где живет моя тетя. Даже нарисовал что-то вроде карты, пока дом еще не совсем заполнился дымом. Набросал и подвязал мне к шее маминым носовым платком.

Она закрыла глаза.

– Но почему? – почти шепотом спросил Эдуард. – Неужели английские войска… живьем жгли людей в собственных жилищах?

– Они жгли, что называется, гнезда эзиан. – Она яростно всадила нож в свою деревяшку. Вокруг ее ног посыпались щепки. Фигура, которую вырезала Грейси, начинала потихоньку обретать форму, но какую именно, Эдуард пока сказать не мог. – Ну и гнезда тех, кто их прятал.

Юный король был достаточно опытен, чтобы понимать: такое случалось. Причем случалось, несомненно, по приказу его отца.

Эдуарду хотелось думать, что он-то не допустил бы подобного в свое царствование. Но даже в этом он не был до конца уверен. До дел, касающихся управления страной, у него никогда не доходили руки. Он просто подписывал бумаги, которые подсовывали ему советники. Эдуард доверял им во всем, что касалось блага королевства.

Но теперь мир стал для него другим. И сам он стал другим.

– И ты добралась до Франции? – спросил король.

Она горько усмехнулась.

– Пыталась. Но где-то через неделю потеряла карту, так что просто бежала на юг, пока лапы не начали кровоточить. И чуть не умерла с голоду, потому что тогда еще не умела охотиться и воровать кур. Я бы точно погибла, если бы…

Грейси на мгновение перестала строгать и судорожно сглотнула, словно окончание этой фразы далось ей даже тяжелее, чем рассказ о гибели семьи.

– Если бы?.. – мягко подтолкнул ее Эдуард, нарушая затянувшееся молчание.

Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

– Если бы меня не подобрала Стая.

Король шумно вдохнул.

– Ах, вот оно что! – произнес он как можно беспечнее, словно речь шла о сущем пустяке. – Значит, Стая.

– Они не всегда были такими жестокими, как сейчас, – пояснила Грейси. – Вначале Стая просто пыталась обеспечить безопасность всем эзианам. Да, конечно, мы воровали и грабили, и вступали в очень неприятные стычки с военными отрядами, но по большей части – держались в тени. И выживали, помогая друг другу.

Она отбросила с лица непокорный локон.

– Вожак Стаи был мне как отец. Он взял меня под свою опеку, когда у меня никого и ничего не было. Научил всему, что я теперь умею, и не только тому, как себя прокормить. Он научил меня читать и писать. Чинить одежду. Считать. Управляться с луком, мечом и ножом. Вырезáть по дереву и строгать. А еще он учил меня истории, философии и всему такому.

– И что же с ним случилось? – спросил Эдуард. По мрачному выражению ее лица он понял: что-то да случилось. И, судя по всему, не так давно.

– Он состарился. – Грейси опять принялась за свою работу. – Другой человек, по имени Томас Арчер, оспорил права вожака. И победил. После этого все изменилось. Арчер считает, что эзианам следует не просто бороться за выживание. Что раз мы едины с природой, то должны научиться подчинять ее себе. Брать все, что нам нужно, силой. Наказывать всякого, кто осмелится бросить вызов или просто причинить вред эзианам. Арчер сколотил вокруг себя группу людей, превращающихся в волков, и принялся бродить с ними по стране, сея несчастья.