Моя духовная биография - [18]

Политические деятели нуждаются в религии больше, чем отшельники

У меня было много захватывающих бесед с архиепископом Кентерберийским доктором Робертом Ранси (замечательного посланца которого Терри Уэйта я постоянно поминаю в своих молитвах). Мы оба сошлись во мнении, что религия и политика эффективно взаимодействуют, и согласились, что очевидная задача религии ― служить человечеству. Религия не должна закрываться от реальности. Если священник только и делает, что молится, ― этого недостаточно. Они морально обязаны всеми силами содействовать решению мировых проблем.

Я вспоминаю одного индийского политического деятеля, который вызвал меня на дискуссию по этому вопросу. Он мне сказал с искренним смирением: «О! Но мы-то политики, а не священники!» На что я ответил: «Политические деятели нуждаются в религии больше, чем устранившиеся от мира отшельники. Если отшельник действует под влиянием дурных мотивов, он навредит лишь себе самому. Но если под влиянием дурных мотивов действует политик, который обладает властью над целым обществом, то от последствий его деятельности пострадает большое количество людей».

Я не усматриваю никакого противостояния между политикой и религией. Ведь что такое религия? Лично я любое действие, совершенное с благими намерениями, рассматриваю как религиозное. И наоборот, люди, собравшиеся в храме для общей молитвы, но не имеющие добрых побуждений, ведут себя нерелигиозно.

Мои паломничества от Лурда до Иерусалима

Я твердо убежден, что мы можем продвигаться вперед на пути понимания и гармонии между религиями и таким образом бороться за мир во всем мире. Чтобы достичь его, я содействую межконфессиональным обменам, и в частности паломничествам. Именно так я посетил Лурд: не как турист, а как паломник. Я пил святую воду, я стоял перед статуей Девы Марии и осознавал, что миллионы людей получают в этом месте благословение и утешение. Глядя на Деву Марию, я почувствовал, как во мне зреет искреннее восхищение и подлинное уважение к христианству, которое так благотворно для большого количества людей. Конечно, христианская религия ― философия, отличающаяся от моей, но помощь, которую она оказывает, и конкретные благие дела, которые она совершает, неоспоримы.

С теми же помыслами в 1993 году я побывал в Иерусалиме, месте, священном для трех великих мировых религий. Я предавался размышлениям у Стены плача со своими еврейскими друзьями, затем в местах христианского культа я молился со своими христианскими друзьями. Потом я посетил места, святые для наших мусульманских друзей, молился вместе с ними.

Я также посещал разные индуистские храмы, джайнские и сикхские, священные зороастрийские места в Индии и других странах. Я молился или предавался молчаливой медитации вместе с верующими этих конфессий.

Позже я присоединился к руководителям христианской и буддистской церквей, совершавшим паломничество в Бодхгая, в Индии. Каждое утро мы садились под дерево Бодхи для совместной медитации. Мне кажется, что с тех пор, как две с половиной тысячи лет назад в мир пришел Будда и две тысячи лет назад ― Иисус Христос, такая встреча состоялась впервые.

Есть еще одно место, которое я давно мечтаю посетить, но это желание пока не осуществилось. Это By Тай Шан, гора Пяти Террас, которую почитают в Китае, так как она посвящена Манджушри, бодхисаттве Мудрости. Мой предшественник, Далай Лама Тринадцатый, побывал там, чтобы оказать ему уважение и почтение. Во время своего первого путешествия в Китай в 1954 году я высказал желание пройти по его стопам. В то время китайские власти отклонили мою просьбу под предлогом того, что дороги там якобы непроходимые.

Жизнь в созерцании любви

Однажды в крупном испанском монастыре Монсеррат рядом с Барселоной я повстречался с монахом-бенедиктинцем, который провел пять лет в отшельничестве. Он специально приехал во время моего визита, чтобы поговорить со мной. Его английский был плох, еще хуже, чем мой. Мы немногое могли сказать друг другу, но я смотрел на него, а он ― на меня. Это были счастливые мгновения, я чувствовал, как между нами проходят искры. Эта встреча помогла мне понять истинный смысл христианских практик. Методы, традиции и философия христианства отличаются от буддизма, но оно способно рождать таких людей, как этот монах. Я спросил у него:

― На что вы направляли свое созерцание во время ваших лет одиночества?

― Любовь, любовь, любовь, ― ответил он.

Какое чудо! В течение этих лет он просто медитировал на любви. И он не только медитировал на этом слове. В его глазах я видел доказательство его духовности и глубочайшей любви.

Храмы внутри

Цель всех главных религий заключается не в строительстве грандиозных храмов снаружи, а в возведении храмов любви и сострадания внутри, в наших сердцах.

Некоторые люди полагают, что самое разумное ― установление универсальной религии. Я же всегда думал, что нам нужны разнообразные религии, потому что наше мышление устроено по-разному и единственная религия не может удовлетворить всех. Следовательно, лучше поддерживать плюрализм, несмотря на большое количество конфликтов на религиозной почве. Разнообразие лучше приспособлено к большому количеству духовных запросов человечества, но, к несчастью, оно по природе своей ― источник разногласий и конфликтов. Именно поэтому представители всех религиозных традиций должны удвоить усилия, чтобы в поисках гармонии перешагнуть через нетерпимость и непонимание