Мой Ванька. Том первый - [53]

– Ох, Андрюха… Ну и новости! С ума можно сойти… Ну спасибо тебе! Буду искать! Прямо сейчас же попробую найти тех летунов, ну а дальше – как карта ляжет. Бывай!

– Счастливо тебе! Сообщи нам, если найдёшь. Волнуемся из-за него, засранца!

Половина двенадцатого ночи. Не дожидаясь разговора с экипажем, ездил на квартиру к Ваньке. Там его нет. Дверь закрыта, окна тёмные. По телику идёт какая-то фигня… Спать пора ложиться. Если усну, конечно. Завтра поеду искать летунов.

Иду на кухню покурить. Что же с Ванькой? Душа не на месте. В последнее время, когда курю, всё смотрю с высоты своего одиннадцатого этажа на наш двор с детской площадкой. Вот и сейчас… Снег метёт… Уже который день.

Ох… На детской площадке, на скамейке, полулежит какой-то мужик. В свете фонаря, да ещё и снег белый, я вижу его достаточно хорошо. Да он, кажется, ещё и пьёт! Точно! Прямо из горла. Во кретин! Упал на скамейку… Бутылка упала… Рука висит. Значит, заснул… А градусов-то сколько? Ох, ничего себе! Минус пятнадцать! Он же замёрзнет! Помрёт ведь, бедолага… Если я хоть немного врач, то должен вмешаться и не допустить этого! Надеваю куртку, ботинки…

Снег хрустит под ногами. Вот и скамейка. Ужас…

Ванька! Лежит в нелепой позе на скамейке, в какой-то старой, совсем лёгкой куртке. Рядом пустая бутылка из-под водки. Без шапки… А не в этой ли куртке я видел тогда паренька с нетвёрдой походкой?

Приседаю рядом на корточки. Трясу его… Жив ли? Да он без сознания! Хватаю снег, тру ему лицо, бью по щекам…

– М-м…

Замычал… Слава богу, очнулся! Хватаю его в охапку. Ох, ну и вонища! Да он, похоже, ещё и обложился! Ладно! Дома разберусь!

Чёртов лифт… Еле ползёт… Всё. Приехали!

Затаскиваю Ваньку в квартиру и сразу же в ванную. Пока набирается вода, стаскиваю с него одежду. Точно! Обложился по полной программе. Ладно, это всё постираем. Но потом. Опускаю Ваньку в ванну.

– М-м… Не н-надо больше… Не хочу-у… – мычит он, не открывая глаз.

– А мне похую – хочешь ты или не хочешь, – машинально говорю я, и он приоткрывает глаза…

– Сашка… – выдыхает Ванька, узнав меня, и сразу его голова падает на плечо. Всё остальное происходит молча. Обмываю его душем, как я это делал, когда он лежал. Вытираю ему его шевелюру, всего…

– Хватайся, поехали в кровать!

Забрасывает мне руку на шею. Подхватываю и несу. Блин! Кровать-то не постелена! Придерживая одной рукой Ваньку, другой срываю покрывало с тахты, отбрасываю одеяло… Укладываю и накрываю. Похоже, у него неслабая температура.

– М-м… Зачем…

– Заткнись!

Нахожу в аптечке градусник. Сую Ваньке под мышку. Вожу руками… Ох, как крючит! Оиньки… Как раз в районе лёгких! Очень похоже на то, как тогда с маленьким Вовкой. Ого! Тридцать девять и пять! Беда… Да и дышит он как-то судорожно… Хватаю медицинскую трубку. Спасибо Кириллу Сергеевичу, второй раз она меня выручает. Слушаю Ванькино дыхание трубкой. Сплошной хрип! Неужели воспаление? Ладно. Где-то у меня было жаропонижающее.

Пытаюсь скормить Ваньке лошадиную дозу. Сердце у него здоровое – выдержит! Главное сейчас – сбить температуру. Он ещё и сопротивляется!

– Ну-ка, быстро рот открыл!

– Не н-надо…

– Сейчас как уделаю, так сразу узнаешь – надо или не надо. Рот открыл!

Ссыпаю в рот Ваньке три растолчённые таблетки аспирина. Кажется, это всё-таки аспирин…

– На, запей!

Жадно глотает воду, вцепившись в стакан. Хорошо… Будет чем потеть.

– Всё! Спать! Если что – зови. Я на кухне или в ванной.

Закрывает глаза. И у него текут слёзы…

– Я сказал – спать, а не рыдать! Идиот… хуев…

В ванной начинаю разбираться с Ванькиными шмотками. Всё в стиралку!

Что это в кармане куртки? Ага… Паспорт… Запечатанный конверт… Ещё какая-то бумажка… Ключи… Одни… Вторые… Наверное, ещё и от его квартиры. Замываю Ванькины трусы и штаны. Теперь всё в стиралку!

Прихожу на кухню, предварительно заглянув к Ваньке в комнату и убедившись, что он спит. Закуриваю и разворачиваю бумажку. Гм… «Того, кто меня найдёт, прошу доставить письмо по адресу…» Дальше вижу свой адрес. Ясно. Что ж, письмо нашло адресата… Что значит – «меня найдёт»? Неужели он опять…

Вскрываю конверт.

«Дорогой мой, любимый, единственный, Сашенька!

Я не прошу меня простить. Вряд ли это возможно после того, что произошло. Только прошу не вспоминать про меня плохо.

Я совсем запутался в своей жизни. И в результате остался совсем один. Знаю, что очень виноват перед тобой, что поступил, как последняя сволочь и скотина. Поверь, я всё осознал и сейчас свершаю над собой свой собственный суд. Я всё рассчитал! Всё бабушкино снотворное, а поверх бутылка водки. Это сработает.

И всё-таки прости меня за всё! Я ещё раз повторю, что ты был для меня единственным близким, родным мне человеком, а я этого не смог, не сумел оценить.

Прощай! Прошу, похорони меня рядом с бабушкой и родителями.

Был и есть – твой Ванюха».

Вскакиваю. Его же надо спасать! Срочно! Желудок надо промыть!

Дежурная в «Скорой», слава богу, озадачилась, когда я ей сказал про снотворное и водку.

– Сейчас есть только врач без бригады. Бригада занята с другим врачом. Поможете ей?

– Да, конечно, помогу! – рявкаю я в трубку.

– Тогда прямо сейчас выезжает! Ждите.