Мой созависимый плен. История одного побега - [18]

Пишу и чувствую свое негодование и злость на весь подвид алкоголиков. Значит, еще свежо воспоминание. Значит, не простила. Значит – ура! – мне есть над чем работать!

А что касается таких, как я, созависимых, то очень хорошо знаю и понимаю, как нелегко признать, что «пуля» сидит где-то и в твоей голове тоже. Сама прошла через это. И я готова принять критику и непонимание. Для меня это будет означать лишь то, что я попала в точку. Значит, есть проблема, а стало быть, рано или поздно нужно будет ее решать. Выходит, не зря я поливала слезами эту книгу. И если хоть одна такая, как я, задумается, это будет большая победа, моя и моего «спасателя». А если задумаются многие? Быть может, мир станет немного лучше? Алкоголиков станет меньше, а счастливых женщин намного больше? Я, конечно, фантазирую, но очень хочу, чтобы моя фантазия стала реальностью!

Мне казалось, я разобралась со своим «спасателем», однако не тут-то было. Мой муж по мере моего выхода из созависимости впал в сильнейшую депрессию. Похудел на 25 кг и излучал какое-то космическое зло и агрессию. Я постоянно чувствовала себя в чем-то виноватой. И мне было физически плохо рядом с ним. Наверное, именно в этот момент у созависимых проскальзывает эта предательская мысль: «Лучше бы он пил».

Мне было понятно, что с ним происходит. По сути, я отняла грудь у маленького ребенка. Ведь это же было мое детище!!! Часть моей жизни! Часть меня! И часть моей болезни! И вот он приходит с глазами, полными вселенской скорби! Я понимала – он пытается активировать моего «спасателя», но не включалась в эту игру. Еле сдерживалась, чтобы не дать ему то, что он просит. Не дать то, что неизбежно его разрушит. И задавала себе вопрос: «Чья это проблема?» И осознанно не помогала ему, не спасала, не взваливала его проблемы на свои плечи. Парадокс: не спасая его, я его спасала! И чувствовала физическую боль от всего этого! Настоящую боль!

Только мне известно, как неимоверно тяжело было сдерживать все свои чувства к нему. Обрушить фундамент наших отношений. Вырезать каленым железом то, что было ценно когда-то – часть своей сущности! Ампутировать без наркоза часть себя! Это была моя предоплата! Моя цена за новую жизнь и счастье! Пришлось принести часть себя в жертву! Я заплатила!

Таким образом, по капле я отдавала мужу ответственность за его жизнь, чтобы он мог «повзрослеть», вырвавшись из «дня сурка», в котором застрял. Жизнь без меня поможет ему научиться опираться на самого себя, свой опыт, навыки, умения, свои собственные чувства для решения трудных ситуаций в жизни.

Я перестала вмешиваться в его жизнь и контролировать. Но беда заключалась в том, что ответственность за свою жизнь он не взял на себя. Несмотря на то, что я освободила его от своей половины болезни, он продолжал жить с родителями. Естественно, созависимая мама с радостью приняла часть ответственности за его жизнь. Мне иногда кажется, что таким матерям подсознательно выгодно, чтобы сын пил, ведь тогда их любимое чадо всегда остается рядом.

Поэтому единственный выход для него, на мой теперешний взгляд, – уйти от родителей, снять квартиру и взять на себя 100 %-ю ответственность за свою жизнь. А это значит – оплачивать коммуналку, стиральные порошки и тряпочки, продукты питания и одежду САМОМУ. Если получится, он вполне может завести цветочек. Если не сдохнет цветочек, можно завести хомячка или попугайчика. Если вся эта флора и фауна выживет, тогда можно замахнуться и на собачку. И только потом рожать детей и заводить семьи. Дорогие алкоголики, прежде чем заводить семьи, пожалуйста, тренируйтесь на кошечках и собачках! Эти слова могут показаться жестокими, но только тому, кто никогда не жил с алкоголиком!

Я понимаю, что еще где-то отыгрываюсь за свою боль. Но если все задумаются, может, у всех боли станет меньше?

Все, что происходило с мужем, – это была уже не моя проблема. Но оставался еще один мужчина, замешанный в этой истории – мой сын. Ведь я со своими созависимыми наклонностями вполне могу вырастить сына-алкоголика. Я стала часто замечать, как малыш пытается запустить во мне механизм спасательства и переложить на меня ответственность:

– Мне страшно спать одному… Я боюсь монстров… Меня сестра обидела… Я не могу надеть штанишки… Ручки болят. Ножки болят. Дай… Подай… Принеси… Одень…

Я не знаю, где та грань между созидающей и разрушающей любовью, но кажется, чем раньше он поймет, что мама не всегда будет рядом и никто ничего ему не должен, тем более счастливым он вырастет.

Я очень хорошо понимала опасность ситуации и силу моего влияния на ребенка. Поэтому, когда сын подходил ко мне с просьбами, я задавала себе вопрос: «То, о чем он просит, действительно ему не по силам? Или он перекладывает на меня то, что может и должен сделать сам?» У него на лбу как будто загоралась лампочка «Ответственность», и я понемножку стала отдавать ему его маленькую ответственность. Сначала он был ответственным за порядок в коридоре. Потом на него была возложена обязанность следить за тем, чтобы в коридоре не горел свет, когда там никого нет, экономя тем самым электроэнергию. Потом – ответственность за разгрузку стиральной машины после стирки. Суть в том, что слово