Мой путь в Скапа-Флоу - [11]
Я подошёл к Виташеку. Он неподвижно, как мертвец, лежал на спине с закрытыми глазами.
Шлангенгрипер обратился к Тайсону:
— Что внизу? Очаг огня большой?
— Мне кажется, господин капитан, что пожар начался от мешков с зерном.
Капитан повернулся к первому помощнику:
— Господин Шаде, осмотрите грузовое отделение. Я думаю, из отсека, смежного с тросовой выгородкой, мешки следует выгрузить.
Он говорил так же флегматично, как и обычно, только его обычное «эс» вместо «з» слышалось заметней, чем всегда.
В этот момент Виташек, голову которого обливали холодной водой, пришёл в себя. Он растерянно посмотрел вокруг и тихо произнёс:
— Баки с горючим!
Затем ещё раз, уже громче:
— Баки с горючим!
Мы похолодели от ужаса: в тросовой выгородке внизу стояли шесть больших баков с горючим. Если огонь перекинется на них, то пожар не остановить…
— Дайте мне бросательный, я достану баки, — сказал Тайсон.
Сухой и жилистый, он выражал собой саму решимость. Раньше я как-то не замечал его. После побега Балкенхольса он взял на себя обязанности кока, потому что никто больше не мог и не хотел выполнять их.
— Я достану баки, — повторил он, обвязываясь бросательным концом вокруг пояса.
Закрыв рот и нос мокрым полотенцем для защиты от дыма и держа под мышкой огнетушитель, он исчез в тёмном проёме тросовой выгородки.
Вскоре в проёме люка появился первый бак, затем второй, третий… Боцман с матросами, склонившись над люком, доставали их и относили в сторону.
Нас послали к помпе, но она вышла из строя. Парусный мастер поспешно шил мешки из парусины, чтобы в них носить воду.
Когда мы с мешками вернулись к тросовой выгородке, из люка поднимали Тайсона. Он стонал, лицо его было покрыто чёрным налётом, одежда опалена, и от неё шёл дым. Его пытались расспросить, как внизу, но он только отмахнулся и, шатаясь, подошёл к леерам. Перегнувшись, он повис на них и опустился на колени. Его рвало.
Второй помощник потряс его за плечи:
— Ну как, Тайсон?
Но Тайсон, как рыба, выброшенная на берег, лишь молча хватал воздух широко открытым ртом. Потом он показал на свою ногу…
Второй достал свой нож и быстрым движением разрезал брючину Тайсона. Кожа на ноге приобрела тёмно-красный цвет и пузырилась, а ниже колена лопнула и покрылась коркой струпьев.
— Третья степень, — тихо сказал второй помощник; потом повернулся к нам и крикнул: — Ну-ка, быстрей перенесите его на корму!
Подошёл Шлангенгрипер:
— Удалось погасить огнетушителем?
Тайсон отрицательно покачал головой:
— Горит чересчур сильно.
— Всем на тушение пожара! — разнеслась по палубе команда Шлангенгрипера.
И работа закипела… Теперь уже не было «свободных от вахты». На верхней палубе работала вся команда.
Это была ужасная работа! Тридцать шесть часов мы непрерывно таскали воду в парусиновых мешках и выливали её в парусиновую воронку над люком тросовой выгородки, которую соорудил парусный мастер. Затем возвращались к трапу, наполняли мешки и снова доставляли их к воронке…
Когда усилился ветер, мы полезли по вантам на мачты — крепить паруса.
Поднялась высокая волна, и время от времени бурун захлёстывал палубу и окатывал нас с головы до ног. Одежда прилипла к телу, но времени на отдых или переодевание не было.
Мы заполнили водой сначала тросовую выгородку, а потом провизионку, потому что огонь уже сожрал переборку между ними.
Наконец, поздно ночью вторых суток, пожар был потушен.
От усталости мы попадали и заснули тут же на палубе, не спускаясь в кубрики. Спала вся команда. Лишь двое бодрствовали: впередсмотрящий и рулевой…
Я проснулся от толчка сапогом в бок. Надо мной стоял боцман.
— Малыш, — сказал он, — проснись! Ишь, стервец, спит как сурок!
Со сна я вытаращил на него глаза.
— Иди на корму к первому, Принтье, — сказал он настойчиво.
Пошатываясь, как пьяный, я поднялся и побрёл на корму.
Первый помощник сидел в своей каюте и читал при свете керосиновой лампы.
— Можешь готовить пищу, Прин? — спросил он.
Я тотчас же понял, куда он клонит.
— Только немного, — ответил я, — совсем чуть-чуть.
— Ну, для камбуза и этого достаточно. Пойдёшь туда. Пока Тайсон не придёт в себя, — добавил он.
У меня вытянулось лицо. Для того, кто хочет стать моряком, играть роль кока совсем не пристало...
— Зато будешь получать жалование матроса второго класса, — заманивал меня первый. — И, кроме того, Циппель будет помогать тебе как кухонный рабочий.
Так и получилось, что мы вместе с Циппелем попали на камбуз «Гамбурга». Я выполнял работу со смешанными чувствами. Однако Циппель был просто счастлив.
— Дружище, теперь мы можем отъедаться, пока не треснет пасть, — сказал он.
И мы действительно отъедались. Однако при этом мы не забывали и об остальных. Из честолюбия мы стремились готовить пищу лучше, чем это когда-либо делалось на «Гамбурге».
Начали мы в пятницу. На парусном флоте пятница — день солонины. Балкенхоль и Тайсон просто бросали куски солонины в котёл и отваривали их. А потом мы сами были свидетелями того, как это варево действовало на наши зубы и желудки.
Мы поступили иначе: провернули мясо вместе со старым хлебом через мясорубку и из фарша налепили биточков…
После обеда мы прошли через носовой кубрик и «синагогу» и собрали самые лестные отзывы: «С момента моего последнего миссионерского костреца я не ел ничего столь вкусного», — сказал Кремер, похлопывая себя по животу…
Немецкий офицер-подводник Гюнтер Прин рассказывает о боевых операциях подводных лодок Германии в Атлантике, непосредственным участником которых он был. Вы проследите за судьбой одного из самых удачливых капитанов, добившихся признания на родине и нанесшего непоправимый урон противнику. А также познакомитесь с подробностями сражения в заливе Скапа-Флоу, за которое Прин был удостоен высшей награды – Рыцарского креста с дубовыми листьями.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.