Мой нежный завоеватель - [21]

— Ну вот, и я о том же. Никогда не верь скифам. Лучше уж довериться грекам.

— Гефестион приведет сюда моих солдат. Нам нужно только продержаться до их появления. Дай мне свой лук. Для женщины ты стреляешь хорошо, но…

— Я стреляю превосходно. — Она крепко вцепилась в лук. — Он сделан лично для меня, так что натяжение тетивы будет для тебя слишком слабым. — Она внимательно осмотрела лежавшее перед ними открытое пространство. Скифы, уставившись на них, неподвижно как статуи замерли на своих низкорослых конях. — Они ожидают наступления темноты, а потом нападут. Даже ты не сможешь одновременно воспользоваться и луком, и мечом.

— Тебе следовало остаться на лошади, Роксана. Отдохнув, она смогла бы доставить тебя в безопасное место. — Александр бросил на нее подозрительный взгляд. — Как это объяснить — зачем персы учат своих женщин искусству воевать? И как ты ухитрилась научиться, так хорошо скакать на лошади?

— Сколько еще раз я должна повторять тебе, что я не персиянка? — Долину окутала тьма, а ветер стих, так что даже их приглушенные голоса стали казаться чересчур громкими. — Женщины гор всегда сражались рядом с мужчинами. Моя бабушка, царица Бактрии, когда-то возглавляла отряд лучников и метателей дротиков, полностью состоявший из женщин. Она умерла еще до моего рождения, так что скакать на лошадях меня обучил мой брат Кайан.

— Значит, он сможет обучить и других. Мои новобранцы многому у него научатся. — Он схватил ее за плечо и развернул к себе. — Я запрещаю тебе ездить верхом в такой рискованной манере. В случае беременности у тебя может случиться выкидыш.

— Я не беременна. А если тебе в качестве жены нужна овечка с постной физиономией, то найди себе другую. Мои предки занимали высокое положение уже тогда, когда твои пращуры еще пасли коз. Ни один мужчина не смеет учить меня, как следует ездить.

Он поднял руку, будто хотел ударить ее, как вдруг по его щеке чиркнула скифская стрела, оставив длинную царапину. Александр резко развернулся, чтобы встретить внезапную атаку. Из сгустившегося мрака появились четверо всадников. Стрела Роксаны успела пронзить грудь одного из них прежде, чем остальные трое набросились на них.

Александр нанес мечом разящий круговой удар, отрубив голову одному из нападавших и заставив второго умчаться прочь с кровоточащей раной на бедре. В пылу схватки Александр не заметил стрелы, торчавшей в его ноге чуть выше колена. Роксана встала на колени и ухватилась за черенок.

— Не трогай ее! — закричал он.

Царапина на его щеке и порез от меча на руке кровоточили, а светлые локоны были забрызганы скифской кровью. Рядом лежало обезглавленное тело одного из врагов.

— Я же сказал тебе, женщина, оставь стрелу в покое! — прорычал Александр. — Ты хоть когда-нибудь делаешь то, что тебе говорят?

— Не двигайся! Наконечник отравлен. Я должна его вырезать и очистить рану. У тебя есть вода?

— Нет. — Покрывшись потом, он упер ногу в камень, пока Роксана вытаскивала кинжалом широкий бронзовый наконечник. Она надавила на кожу вокруг раны, высосала кровь и сплюнула ее вместе с отравой.

— Разве из меня вытекло мало крови? — спросил Александр. — Хватит! Этого вполне достаточно. — Он оторвал кусок ткани от своей одежды и поднял Роксану на ноги. — Ни царапины! Ты удачлива, как Артемида.

— Ты не должен так легкомысленно относиться к яду скифов. Лошадиная моча позволит смыть…

— Тебе не удастся полить мою рану этой благовонной жидкостью. Они стали ждать, напрягая слух, но не услышали ничего, кроме шума ветра в траве. Минуты сложились в час, затем еще в один.

— Возможно, они уехали, — прошептал Александр.

— Нет. Они выжидают, чтобы…

Раздались гиканье, а затем стук лошадиных копыт, который постепенно стал стихать.

— Они решили, что с них уже хватит, — сказала Роксана. — А ты управлялся с мечом, как настоящий воитель!

Над равниной разнесся звук рога.

— Это Гефестион. Он поймает этих скифов и нарежет ремней с их спин.

— Это вряд ли. Твои греки никогда не смогут выследить их. Они появляются и исчезают неожиданно, как волки. А твой трофей уже давно тебя ждет. — Она указала туда, где, как ей казалось, в густой траве лежала отрубленная голова налетчика.

— Нет! — Он засмеялся. — Вот мой трофей. — Он поймал ее, обнял за талию и прижал к себе. — Я еще не забыл о дневной погоне. Ты дорого за это заплатишь, жена. — Он жадно поцеловал ее. — У меня много солдат, но жена только одна. Ты должна знать свое место, моя маленькая горная дикарка.

Она уперлась в его грудь обеими руками, но он увлек ее на землю, подминая под себя, а его руки сжали ее запястья, как железные обручи.

— Отпусти меня! — воскликнула она, отчаянно сопротивляясь.

Он снова поцеловал ее, заглушая крики ярости. Наконец она ответила на его поцелуй долгим и глубоким поцелуем, заставившим его кровь закипеть. Александр отпустил руки Роксаны и прижал ее к себе, а она обняла его за шею и стала гладить лицо.

— Женщина, ты сводишь меня с ума! — Он застонал, ощутив ее ласку, заставившую его забыть о боли свежих ран, наполнившую его ощущением силы и бессмертия.

Он начал потихоньку снимать с нее юношескую одежду из оленьих шкур, целуя шею и открывшееся плечо. Стащив с нее рубашку, он прижался лицом к ее обнаженным грудям, поочередно целуя каждую из них и облизывая соски, пока они не затвердели.