Мой нежный завоеватель - [16]

Еще дважды в прохладной темноте ночи он дарил ей свою любовь, погружая их обоих в пучину страсти и обучая ее таким вещам, о которых она даже не мечтала. На третий раз Роксана сама оказалась в роли учителя, используя свои познания, полученные благодаря изучению древних традиций Индии. Когда они отдыхали, с трудом переводя дыхание, он поцеловал ее в распухшие от любовных игр губы.

— Поклянись мне, — потребовал он, — поклянись, что ты никогда не пойдешь по пути малодушных… что никогда не совершишь самоубийство.

— Я этого не сделаю.

— Ты уже этого не сделала. Твоя любовь к жизни слишком велика, так же как и моя. — Серые глаза пытались заглянуть в ее душу. — Признай это, маленькая согдианка!

— Я действительно ценю жизнь, поскольку люблю ее. Но, тем не менее я без колебаний вонзила бы кинжал в твою грудь, если бы не боялась за безопасность своего народа. — Она оперлась подбородком на руку. — Я вовсе не труслива, македонец, и прошла полный курс воинского обучения.

— Ни один из воинов не может похвастаться таким совершенным телом. Ты создана для того, чтобы воспламенять сердца мужчин. Ты создана для меня. — Его губы закрыли ей рот, но затем он вдруг засмеялся и легонько шлепнул ее по ягодицам. — Я проголодался и желаю вина. Бактрийское вино оказалось превосходным. — Он спрыгнул с ложа и распахнул дверь. — Принесите еду! — приказал он. — И холодного вина!

Роксана прикрыла свое нагое тело мехом, когда прибежали слуги, стремясь, как можно быстрее выполнить его распоряжение. Он принес к ложу наполненный до краев кубок.

— Ты выпьешь первой, моя дорогая, чтобы я уверился в том, что вино не отравлено.

— Отрава, — это ваш греческий трюк, — насмешливо парировала она, осушая кубок до дна, вино оказалось крепким и неразбавленным. — А почему оно без воды?

— Я приказал, чтобы на этот раз его не добавляли.

Они вместе уничтожили мясо и хлеб, а затем он снова потянулся к ней.

— Ты ненасытен, македонец!

— Во всем!

Роксана проснулась ранним утром, когда первые робкие лучи уже прокрались в комнату. Рядом с ней на ложе распростерся Александр-завоеватель. Его спутанные светлые кудри в полумраке придавали ему обманчиво юный вид. Его плечи были невероятно широки для человека среднего роста, руки необычайно мускулисты, а светлокожее тело было испещрено боевыми шрамами. Он заморгал и лениво улыбнулся ей.

— Надеюсь, сегодня обойдемся без кинжалов, моя госпожа?

— Не считая, твоего собственного, мой господин.

Слова срывались с ее губ сами по себе. Отец научил ее китайской игре в военачальников и царей, когда ей было всего пять лет, и по правилам игры не стоило преждевременно раскрывать свои последующие ходы. Пусть варвар думает, что подрезал ей крылья, но очень скоро он узнает, насколько ошибался.

— Маленькая звезда… Ты действительно достойна Александра!

Он притянул ее к себе, и ее вновь окутала вчерашняя магия. Роксана уже не ощущала никакой боли, одно лишь наслаждение. Она не могла отрицать, что ее македонский супруг был весьма искушен в искусстве любви. Лицо Кайана промелькнуло перед ее мысленным взором только один раз.

— До прошлой ночи, — сонным голосом произнес он, — ты оставалась нетронутой, я не ожидал этого. До меня доходили слухи…

— Ни один мужчина не касался меня! — гордо заявила она. — Разумеется, я обладаю необходимыми знаниями, но ни мужчина, ни женщина не вели со мной любовную игру. Как же иначе наших детей можно будет признать законными? — Она вспыхнула. — Я имею в виду детей согдианцев. Я принцесса, и это вопрос моей чести.

Он засмеялся.

— Я не могу, в свою очередь, сообщить, что оставался нетронутым, маленькая согдианка. Но никогда я не был с женщиной, подобной тебе, и считал, что персидские женщины слишком покорны.

Роксана села в постели, натянув на себя одеяло.

— Я вовсе не персиянка. Ты снова оскорбил меня, грек. Мой род во много раз древнее, чем царский род персов. Я родилась в матери городов — Мараканде, а в незапамятные времена Бактрия и Согдиана были центром мира. Наш великий учитель Зороастр родился в Бактрии. Здесь скрещиваются торговые пути между Сирией, Китаем и Персией, именно в этом месте находится ось, вокруг которой вращается мир.

— Итак, ты не персиянка. Хорошо, но и я не грек. Я завоевал Грецию, но родился в Македонии. Это различие вы здесь, в Персии, похоже, не улавливаете. — Он засмеялся. — Мир, маленькая жена! Ты истинная согдианка, и я постараюсь не обращаться с тобой, как с персиянкой. Однако и ты должна помнить то, что я тебе сказал. Так что не называй меня греком.

В полдень в дверь постучал Гефестион, но был отослан благодушно настроенным Александром.

— Пришли нам что-нибудь поесть и еще один кувшин вина. — Он прошел по комнате, оставаясь нагим, и указал пальцем на богатые настенные гобелены и персидские ковры. — Превосходная работа! — и спросил, открывая окованный серебром сундучок; — Что это такое?

— Будь осторожен, мой господин. — Роксана завернулась в покрывало и подошла к нему. — Это мой сундучок с лекарскими приспособлениями и редкими снадобьями.

— Но почему твои вещи находятся в моих царских апартаментах?

— Раньше эти комнаты были моими, но твои люди выбрали их для тебя, поскольку они лучшие в цитадели.