Мой Мастер - [26]

Хлопнула входная дверь дома, и послышались голоса Рона и Гермионы:

- Ну, подумаешь, задержались! Придумала тоже, искать их.

- Я волнуюсь. Чарли какой-то странный в последнее время.

«Какая умненькая волшебница», - хмыкнул про себя Люциус. - «Надо же, разглядела. Какой-то странный. Умудрилась».

Он вновь посмотрел на две замершие фигуры в темном углу сарая.

Гарри завозился, отпихивая от себя Чарли.

- Пойдём, там Гермиона, - наконец вывернулся из рук и бросился к двери.

Люциус еще раз улыбнулся. Очнулся, значит, воспитанник.

Он неслышной тенью скользнул следом за ними. Остановился на самой границе ночной тьмы и яркого тёплого света, льющегося из окон дома. Хотелось пройти в дом, посмотреть, что случится дальше. Люциус понимал, что толкает его на это. Эльфийское наследие. Всё, что нужно, он уже увидел. Его предположения подтвердились. Дамблдор всё рассчитал с аптекарской точностью. Он отступил обратно в ночь. Неслышно обогнул дом, подходя к центральному входу. Прислушался. На самой границе восприятия послышался неприятный, тонкий визг. Отголосок близкой аппарации. Еще один гость спешил навестить Нору.

Люциус двинулся вглубь зарослей, ближе к болоту. Туда, куда, как он предполагал, выходит воронка аппарационного канала. Пространство съёжилось, смялось, как бумажный листок, и выронило из себя старого мага.

- Доброго вечера, директор, - Люциус нарочито вежливо поклонился.

Наука отца, оставшаяся на всю жизнь. Чем сильнее ярость, тем идеальнее манеры.

Дамблдор сумел не выдать своего радостного удивления. Он и думать не смел, что всё так удачно сложится.

- Доброго. Пришли навестить воспитанника, мистер Малфой?

Люциус вежливо улыбнулся, кивнул, соглашаясь, и добавил:

- Будущего партнёра.

Дамблдор двинулся к Люциусу, подхватил его под локоть и, как на светской прогулке в парке, направился неспешно к дому:

- Ну, вы же понимаете, мальчик слишком юн и так не постоянен в своих увлечениях. Тем более, влияние наследия. Он сейчас так восприимчив, когда к нему проявляют симпатию. Вы же мудрый, взрослый чел… маг…

Люциус не слушал дальнейшие излияния старика. Он намеренно зацепился за оговорку. Тщательно продуманную. Специально брошенную, чтобы в очередной раз напомнить, какой важной информацией владеет светлейший маг.

Вновь возвращаясь к дому Уизли, Малфой невольно улыбнулся. Злость, ревность ушли, оставив после себя лишь иронию. Как всё замечательно продуманно. Только не учтена одна небольшая, но не маловажная деталь. Люциусу не двадцать лет, чтобы вестись на такие дешевые провокации, призванные сорваться и не совладать с собственным наследием. У него был хороший учитель. Отец. Который приучил не доверять людям. Помог найти собственный верный путь в сложном и запутанном наследии. Если бы такая ситуация произошла лет пятнадцать назад, он бы сорвался. Отказался бы от Гарри. Ускорил бы его вхождение в наследие и выбросил одного в мир людей. Без помощи и поддержки. Забыв, стерев из сердца и памяти всё, что связанно с будущим партнёром. А сейчас… сейчас Люциус готов был аплодировать Дамблдору.

Резко остановившись перед чертой света, он повернулся к директору и спокойно проговорил:

- Скажите мне одну вещь, мистер Дамблдор. Можете считать, что это моё праздное любопытство, - Дамблдор сочувственно и по доброму смотрел на Люциуса, уже догадываясь, что спросит этот чертов эльф. - Зелья? Империо? И почему Чарли?

Люциус чуть склонил голову набок, свет из окон дома отражался в его прозрачных глазах, и Дамблдору на секунду показалось, что он смеётся над ним.

- Чарли… Чарли - очень впечатлительный молодой человек. Он еще на четвёртом курсе Гарри с восторгом смотрел на мальчика.

- И вы, разумеется, помогли юноше? - Люциус удобнее перехватил трость и мягко улыбнулся. - Помогли вспомнить давний восторг?

- Совсем немного. Чарли достаточно искренен в своих чувствах.

- Я рад, - Люциус склонил голову. Волосы ссыпались вперёд, закрывая лицо.

Дамблдор рассматривал, казалось, в мгновенье поникшую фигуру перед собой. Внутренне поражаясь, до какой степени эльфы подвержены эмоциям. Люциус Малфой. Практически силой вырвавший Гарри у него из рук. Год не дававший спокойно спать, добивавшийся Поттера и, в конце концов, добившийся своего весной второго курса. Сейчас, казалось, растерял всю свою браваду. Где прямая спина? Где гордо вздернутый подбородок и надменный взгляд? В секунду всё исчезло, не оставив и следа. Сдавшийся, увидев… а интересно, что он увидел? Нужно будет осторожно выведать у Чарли, на что тот всё-таки решился. Или, может, это Гарри? Насколько помнил Дамблдор, юные эльфы особенно подвержены собственной гиперсексуальности. Достаточно одного провокационного взгляда потенциально подходящего партнёра для любовной утехи, и они падают в постель без раздумий, сдаваясь собственным желаниям. По крайней мере, так говорилось в древних легендах и сказках.

Люциус резко вскинул голову, волосы взметнулись вверх. Дамблдор отшатнулся. На него сейчас смотрели холодные серые глаза. Директор вдруг почувствовал себя старым и немощным перед этим существом. Теплый свет из окон дома отражался в холодной стали глаз, делая их страшными, не человеческими. Люциус, бледный, со странным узором на лице, хищно скалился. Трость в руках перетекала, меняя форму. Дамблдор завороженно наблюдал за тем, как она трансформируется, холодея от понимания того, что не чувствует магии. Только видит, как щегольская трость