Мой караван. Избранные стихотворения (сборник) - [4]

      Кто и откуда он –

      Всё той же тайной

      Гений

      Пребудет окружён.

1959

Иней

На рассвете, в сумерках ледовых

Хор берёз был выше и туманней.

И стояла роща, – как Людовик, –

В сизых буклях изморози ранней.

      Но опять за далями пустыми,

      Красное, – как будто после бури, –

      Встало солнце с мыслью о пустыне

      В раскалённо-грезящем прищуре.

По коре взбирался, укреплялся

На ветвях – огонь его раскосый.

И кудрявый иней выпрямлялся,

Делался водой простоволосой.

      Иней таял, даже не стараясь

      Удержаться в лёгкой сетке чащи,

      Уменьшаясь, точно белый страус,

      Отвернувшийся и уходящий.

1970

Лозы в гневе

Стремится в дол закат животворящий.

Но лозы в гневе. Рдея, плеть за плеть, –

Пошли, как трещины в стене горящей,

Как щели ада, лающе алеть.

Мне снится кардинальский, – то напевный,

То ржущий пурпур… Битвы ржавый свет…

До треска красный, пушечно-полдневный,

Владетельный, громо́во-алый цвет…

Предел бесстыдства на лице безбровом:

Впервые запылавшая щека

Низвергнутого в ад ростовщика.

Вельможный плащ. Клеймо на родниковом

Челе блудницы… Странно жжёт глаза

Мне в тихий вечер тихая лоза!

≈1970

«Кто в романтику жизни не верит…»

Кто в романтику жизни не верит,

Тот не верит (нелепая туша!)

В океан, на земле занимающий

Втрое более места, чем суша!

Но и логику тот ненавидит,

Кто, упёршись копытами в берег,

Смотрит в море, – а моря не видит,

Смотрит в небо, – а в небо не верит.

1990‑е гг.

Если он настоящий…

Сатира везде, как дома,

А юмор – повсюду – мимо.

Смешное – планета Мома –

Почти неисповедимо.

Вот целая библиотека

Стихов остроумца Джека!

Ан – юмора в ней – не много.

В сатире и гнев и едкость.

А юмор… он просто – редкость.

Сатира от человека,

А юмор – всегда от Бога!

Разные годы (точнее – 1983)

«Когда Вселенная открывает нам добровольно…»

Когда Вселенная открывает нам добровольно

Явления, о которых скептик твердил:

                              «крамольно»,

При чём тут я и чему я радуюсь так – не знаю,

Какая польза мне в том – не знаю.

Но я довольна.

1990‑е гг.

Познание

I Страх познания

Познанье – скорбь. Как на огне каштан

Трещит по швам, так сердце рвётся в Хаос.

Но страх познанья кончится. А там –

Опять начнётся радость, доктор Фауст!

Та радость будет высшей. Но усталость

И вековечный страх мешают вам

Из-под руин отрыть бессмертный храм,

Хоть до него и дюйма не осталось.

Смертельно страшных шесть открыв дверей,

Учёный муж захлопнул их скорей,

Седьмой же – и коснуться побоялся.

А именно за ней рос чудный сад,

Где пел источник, вспыхивал гранат

И день сиял и тьмою не сменялся.

II Как это сделано?

Мир – цельным вижу я, как юноша Новалис.

Мир – песня, спетая одним движеньем уст.

На звуки разломать и песню рад анализ,

Но звук, отщепленный от песни, – дик и пуст.

Мы тайной бытия силком овладеваем,

Вопросы жуткие натуре задаём:

«Как пламя сделано?» – и пламя задуваем.

«Как песня сделана?» – и больше не поём…

Не странно ль? – тьму считать исследуемым

                                 светом;

Воззрясь на проигрыш, судить о барыше;

Взорвать – и смерть вещей потом

                           считать ответом

На каверзный вопрос о их живой душе,

Чтоб циник превознёс высокими словами

Труд антигениев над антивеществами.

1970‑е гг.

Внутри зимы

Глухой зимы коснеющий триумф.

Подобно кладам – реки на замке.

Вдали снегов – извозчичий треух

Простёр крыла, как муха в молоке.

      Сжимает стужа влагу в кулаке;

Прольёт ли её, пальцами тряхнув,

Весной далёкой? Ворон на суке

Сидит – ни с места. Точит серый клюв.

      Внутри зимы, в пустых её сенях –

Я, ворон да извозчик на санях –

Три тени на серебряной стене.

      Но от саней давно простыл и след,

А ворон так по-летнему одет,

Что – провалиться! – холодно и мне.

≈1977

Ошибки зависти

Зависть есть признание себя побеждённым.

Скрябин

Честность работает. Мудрость вопросы решает.

Зависть – одна лишь! – досуга себя не лишает.

Ах! Не трудом же назвать неустанное рвенье,

С коим она и труду и таланту мешает.

Даже завидуя гению, зависть ленива,

Даже завидуя диву труда – нерадива,

Даже завидуя доброму делу – злонравна,

Даже завидуя правде – коварна и лжива.

Будь осторожен! Завидуя славной судьбе

Славного брата, – по скользкой же ходишь

                                 тропе! –

Сам рассчитай, посягая на всю его славу:

Все его подвиги делать придется тебе.

Где та гора, что завистники встарь своротили?

Где те моря, что завистники вплавь переплыли?

Очень бы я почему-то услышать хотела

Истину ту, что завистники миру открыли!

Люди всему позавидуют, надо – не надо.

Если вы Гойя – завидуют горечи взгляда,

Если вы Данте – они восклицают: «Ещё бы!

Я и не то сочинил бы в условиях ада!»

«Хочешь ли видеть собрата простёртым у ног

Или в него самого обратиться разок?» –

Демон спросил у завистника. Но одновременно

Оба заказа – и демон исполнить не мог.

≈1969

«Что значит “мещанин” – как следует не ясно…»

Что значит «мещанин» – как следует не ясно.

Непознаваема его земная суть.

Пытаясь уловить его натуры ртуть,

Умы сильнейшие срываются напрасно.

Одно устойчиво, одно бесспорно в нём:

Всегда романтика была ему отрада!

Он – дерзостный Икар (когда лететь не надо),

Пустынный Робинзон (при обществе большом)…

В его понятии смешались воедино