Мой караван. Избранные стихотворения (сборник) - [3]

1961

«В тиши весенней…»

В тиши весенней,

В тиши вечерней

Вблизи от прерий,

Вдали от гор

Стояла ферма.

Стояла ферма,

А возле фермы

Пылал костёр.

      В котле широком

      Кипело что-то,

      А рядом

      Кто-то

      Сидел – мечтал…

      Котёл кипящий –

      Огонь шумящий

      Ему о чём-то

      Напоминал.

Вот ночь настала –

Костра не стало;

Последний уголь

Погас,

Погас…

А тот, сидящий,

В огонь смотрящий, –

Он тоже скрылся,

Скрылся

Из глаз…

      И мы не знаем,

      Ах, мы не знаем:

      Был или не был

      Он на земле,

      Что в тихом сердце его

      Творилось

      И что варилось

      В его котле.

1961

Фокусник

Ах ты, фокусник, фокусник-чудак!

Ты чудесен, но хватит с нас чудес.

Перестань!

Мы поверили и так

В поросёнка, упавшего с небес.

Да и вниз головой на потолке

Не сиди – не расходуй время зря!

Мы ведь верим,

Что у тебя в руке

В трубку свёрнуты страны и моря.

Не играй с носорогом в домино

И не ешь растолчённое стекло,

Но втолкуй нам, что чёрное – черно,

Растолкуй нам, что белое – бело.

А ночь над цирком

Такая, что ни зги;

Точно двести

Взятых вместе

Ночей…

А в глазах от усталости круги

Покрупнее жонглёрских обручей.

Ах ты, фокусник, фокусник-чудак,

Поджигатель бенгальского огня!

Сделай чудное чудо; сделай так,

Сделай так, чтобы поняли меня!

1961 или 1962

Мой караван

Мой караван шагал через пустыню,

Мой караван шагал через пустыню,

Первый верблюд о чём-то с грустью думал,

И остальные вторили ему.

И головами так они качали,

Словно о чём-то знали, но молчали,

Словно о чём-то знали, но не знали:

Как рассказать,

             когда,

                  зачем,

                       кому…

Змеи шуршали

Среди

Песка и зноя…

Что это там?

Что это там

Такое?

Белый корабль,

Снастей переплетенье,

Яркий флажок, кильватер голубой…

Из-под руки смотрю туда, моргая:

Это она!

Опять –

Фата-моргана!

Это её цветные сновиденья,

Это её театр передвижной!

Путь мой далёк.

На всём лежит истома.

Я загрустил: не шлют письма́ из дома…

«Плюй ты на всё! Учись, брат, у верблюда!» –

Скажет товарищ, хлопнув по плечу.

Я же в сердцах пошлю его к верблюду,

Я же – в сердцах – пошлю его к верблюду:

И у тебя учиться, мол, не буду,

И у верблюда – тоже не хочу.

Друг отошёл и, чтобы скрыть обиду,

Книгу достал, потрёпанную с виду,

С грязным обрезом, в пёстром переплёте, –

Книгу о том, что горе не беда…

…Право, уйду! Наймусь

К фата-моргане:

Стану шутом в волшебном балагане,

И никогда меня вы не найдёте:

Ведь от колёс волшебных нет следа.

Но караван всё шел через пустыню,

Но караван шагал через пустыню,

Шёл караван и шёл через пустыню,

Шёл потому, что горе – не беда.

1961

Цыганка

Развесёлые цыгане по Молдавии гуляли

И в одном селе богатом ворона коня украли.

А ещё они украли молодую молдаванку:

Посадили на полянку, воспитали как цыганку.

            Навсегда она пропала

            Под тенью загара!

            У неё в руках гитара,

            Гитара,

            Гитара!

      Позабыла всё, что было,

      И не видит в том потери.

      (Ах, вернись,

            Вернись,

            Вернись!

            Ну, оглянись, по крайней мере!)

Мыла в речке босы ноги, в пыльный бубен

                              била звонко

И однажды из берлоги утащила медвежонка,

Посадила на поляну, воспитала как цыгана;

Научила бить баклушки, красть игрушки

                              из кармана.

            С той поры про маму, папу

            Забыл медвежонок:

            Прижимает к сердцу лапу

            И просит деньжонок!

      Держит шляпу вниз тульёю…

      Так живут одной семьёю,

      Как хорошие соседи,

      Люди, кони и медведи.

По дороге позабыли: кто украл, а кто украден.

И одна попона пыли на коне и конокраде.

Никому из них не страшен никакой недуг,

                              ни хворость…

По ночам поют и пляшут, на костры бросая

                                 хворост.

            А беглянка добрым людям

            Прохожим

            Ворожит:

            Всё, что было, всё, что будет,

            Расскажет,

            Как может…

      Что же с ней, беглянкой, было?

      Что же с ней, цыганкой, будет?

      Всё, что было, – позабыла.

      Всё, что будет, – позабудет.

1961

Старинный бродяга

В мороз и зной

            в юдоли земной

Вижу я ночью свет без огня.

Свой дом и очаг

            у каждого есть,

Но нет его у меня.

У птицы есть, у ящериц есть,

Есть у крота, у всех, кто живёт,

И только меня на празднество дня

Никто не ждёт, не зовёт.

Проскачет всадник, следом другой,

Но я ничего у них не прошу,

Я только спою: «Дорога – мой дом», –

И дальше

      в путь

            ухожу…

Люблю я солнца первый восход,

Люблю я погоду, если тиха,

Гнездо жаворо́нка в жёлтых полях,

Костёр,

      костёр пастуха.

Люблю я даль с гуртами овец

И над очагами тающий дым,

Боярышника

         багряный венец

И месяц ранний над ним.

В мороз и зной

            в юдоли земной

Вижу я ночью свет без огня…

Очаг свой родной

            у каждого есть,

Но нет его у меня.

≈1965

«…Нам хочется чудес…»

…Нам хочется чудес

Великих!

Но откуда

Мы взяли, что не чудо

Хотя бы этот лес?

      Хотя бы этот брег

      С бегущими тенями?

      Хотя бы – человек?

      А именно – мы сами.

Колодец наш бездонный

Пополнен – чуть иссяк…

Мечте – и объяснённой –

Остаться в чудесах.

      И после пояснений,