Мой голос за тебя - [18]

— Неплохая сделка, — пошутила Кэди.

На карточке она прочла: «Преамбула». Шрифт напоминал заголовок печатного издания Конституции. Далее значилось: «Паркер Эпплтон. Владелец».

— Имечко ничего себе, — сказала она.

— Ох, ах, благодарю! Меня назвали в честь суфражиста и большого пижона Паркера Пилсбери.

Она рассмеялась:

— Я о «Преамбуле»!

— Да? Ну, все равно благодарю.

— Кстати, меня назвали в честь Лиз Кэди Стэнтон.

— Серьезно? Выдающаяся женщина.

— Гордость Джонстауна, штат Нью-Йорк.

Кэди вытащила свою карточку и вручила ее Паркеру:

— А это моя визитка.

Тут кто-то положил ей руку на плечо. Сзади, сгорбившись и опустив взгляд, стояла Рейги.

— Познакомься, это…

Но та перебила ее, с усилием прошептав:

— Ты не видела Джея?

— Нет… Эй, с тобой все в порядке? — спросила Кэди.

— Чувствую себя как-то нехорошо, — ответила Рейги.

— Черт! Тут мой босс. Все, возвращаюсь к голодным и жадным массам, — произнес Паркер и шутливо отдал им салют.

— Подождите! — произнесла Кэди. — Рейги, не хочешь есть?

Паркер обернулся к ним.

— О боже, даже смотреть на еду не могу! — Рейги уткнулась в плечо Кэди так, словно перед глазами у нее было нечто чудовищно страшное. — Без обид!

Когда Паркер растворился в толпе, Рейги вдруг рванулась вперед, в ближайшую дверь. Кэди поспешила за ней и обнаружила, что ту рвет на клумбу с французскими тюльпанами на заднем крыльце.

— Это все от коктейля, — успокаивала Кэди, положив руку на тонкую спину Рейги. Она заметила, что молния у той на платье разошлась и сквозь прореху в форме буквы «о» просвечивает тело.

— Я ничего не пила, — с трудом выговорила Рейги.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ ОНА — ДУША ПРАЗДНИКА, ПРОСТО ПОКАЖИ ЭТО

— Ты специально вытащил меня с первой моей вечеринки у Бёрди Брэндивайн? — пошутил Джей.

Он уехал сразу после звонка Ская, которого неожиданно позвали на репетицию Роки Хейз. Скай прекрасно понимал, что это исключительный шанс, возможность стать первооткрывателем, пока другие СМИ еще не узнали всё на пресс-конференции, которую дадут на следующий день.

— Я не знаю, как начать, о чем писать? Я не знаю, что делать! — Скай паниковал так, будто никогда ничего не писал прежде. — Там, перед отелем, стоял фургон «Эн-Би-Си», и я прошел мимо какого-то франта из программы «Шестьдесят минут»…

— Когда ты успеваешь смо?..

— Это все бабушка, — перебил его Скай, явно разволновавшись еще больше. — Джей?..

— Ну хорошо, извини.

Конечно, Джей знал, что Скай смотрит новостные программы с бабушкой в Майями, когда приезжает домой. Бабушка просто обожает новости.

— Ну что тут скажешь? Вот это — настоящие корреспонденты. Понимаешь? Даже не корреспонденты. Журналисты! А я что здесь делаю?

Не мешая Скаю изливать душу по телефону, Джей заказал такси «Убер».

— Но Роки Хейз — особенный кандидат. И поэтому автор, который пишет о ней, тоже должен быть особенным. Это почетное задание, Скай. И я тебе помогу.

Джей прыгнул в черный седан, едва из него вышла женщина в черном вечернем платье с круглым значком члена Конгресса. Ее лицо показалось ему знакомым, но имени он вспомнить не мог, потому что разговор со Скаем выбил его из колеи. Он спешил домой. Ему не терпелось рассказать Скаю обо всем, что он видел и слышал, о сплетнях и новостях, которые узнал. Никогда прежде он не видел своего друга настолько неуверенным в себе. Того явно заклинило. Хелена его здорово напугала.

Вернувшись домой, Джей развязал галстук, уселся за ноутбук и набросал для Ская план, с помощью которого тот должен был справиться с заданием так легко, словно это была игра «Мэд Либс».[5] Требовалось лишь добавить несколько анекдотов и цитат.

«Она — душа праздника, так она сказала. Просто покажи это, и все само собой напишется», — наставлял он. Было здорово чувствовать, что друг нуждается в нем. Это придавало Джею бодрости и энергии, и его привязанность к Скаю становилась все крепче.

Так он провел всю ночь, бесконечно гоняя любимую кофе-машину, которую они купили вместе, когда ездили в отпуск, и которая, по счастью, проживала в квартире Джея, поскольку они оба проводили здесь большую часть свободного времени. Джей называл ее «Феррари среди кофе-машин». А Скай заявил, что она гораздо лучше щенка или любого домашнего животного.

Джей надолго завис на «ФейсТайм»,[6] чтобы помочь Скаю написать текст. Они гоняли текст туда-обратно раз двенадцать, наверное, — шлифуя стиль, испрашивая у представителей Хейз разрешения процитировать ее песни. Так длилось до трех часов ночи. После одобрения Хелены, которая заставила Ская спросить Хейз, почему она отрезала дреды, хотя он отчаянно отбивался, текст наконец-то отослали в номер.

Спустя полчаса статья появилась в сети, и Джей снова связался по видеосвязи со Скаем. Тот усталым голосом попросил прочитать ему отрывок. Слушал Скай закрыв глаза, словно ему рассказывали сказку на ночь.

Душа праздника.

Роки Хейз хочет стать твоим следующим президентом

(Скай Васкес, штатный корреспондент «Кью»)

В этот бурный январский вечер, когда съезд в Айове начинает работу и наступает время праймериз, Роки Хейз выходит на крыльцо обветшалой звукозаписывающей студии в Манчестере, штат Нью-Гэмпшир.

«Ман-чес-тер! Как поживаешь?» — восклицает она, обращаясь к полупустой парковке. Здесь Роки Хейз закончила старшую школу и записала свой первый альбом. А сейчас она вернулась, чтобы провести репетицию — но не концертной программы для тура. Меньше чем через сутки рэпер, удостоенный многих наград, совершит невероятный шаг — вступит в президентскую гонку, где уже участвует более двух дюжин кандидатов. Что ж, отлично. Она вовсе не ожидает, что ее воспримут всерьез. В конце концов, она выиграла «Грэмми» за песню «Тихони», посвященную аутсайдерам. И хотя время не совсем подходящее — праймериз в ее родном штате прошли неделю назад, — она готова принять вызов.