Мой герой - [49]

— Я провожу, — сказал он. — Даже удивительно, насколько у тебя головка слабенькая, едва на ногах держишься. Еще влипнешь где по дороге, а ты нам пока живой нужен.

Умный какой! Сам-то будто и не пил вовсе! Почему вот так… не могу тебя видеть… не могу забыть твоих недавних слов… не могу перестать о тебе думать!

Нет, я слишком пьяна! Опасно пьяна!

И старалась сдержать рвущийся с губ предательский крик. По чьей вине я влипаю в эти неприятности! Почему ты сам неосторожен, а на меня все сваливаешь!

Но ничего не сказала. Лишь позволила Максимилиану помочь мне идти и вздрогнула: у дверей туалета стоял Андрей. Смотрел на меня ошеломленным взглядом, и я сразу же поняла, что… узнал! Он да и не узнает!

— Ты… — прошептал он. — С ним!

Я протрезвела в одну секунду.

— Ты его знаешь? — спросил Максимилиан, и я спокойно ответила:

— Нет! — надеясь, что Андрей не будет упрямиться. На мое счастье, не упрямился.

Максимилиан потащил меня в туалет, а я вздрогнула, когда мне в чип пришло сообщение:

— Я буду ждать тебя на веранде. И попробуй не прийти! Тогда я приду к вам сам. Я знаю, где сегодня пьет Виват!

Я уже знала, что приду. И, когда вернулась, теперь я подливала Максимилиану и Левому, делая вид, что сама пьяна как сапожник. Красавицы все крутились возле нас, одна села Максу на колени, но мне уже было все равно. Я теперь думала о предстоящем разговоре, как и о том, как убедить Андрея держаться от меня подальше. От нас подальше.

Убедившись, что Левый отлетел, а Максимилиан забыл о моем существовании, я аккуратно выскользнула из залы и быстро запросила у ресторана информацию, где находится веранда.

Андрей ждал меня там. Стоял у перил и смотрел на спящий город. Даже не обернувшись, он сказал вдруг:

— Я думал, что ты попала в беду. Переживал. Искал тебя. А теперь вижу тебя в мужской одежде, с ним… моим злейшим врагом. Объяснишься?

Такое ощущение, что я должна перед тобой объясняться!

— Ты меня сам выставил, — зло напомнила я.

А Андрей, все так же оборачиваясь, возразил:

— Я был пьян и не сразу понял, что наделал. Я ведь даже побежал за тобой. Искал всю ночь. Места себе не находил, боялся, что что-то случилось!

– Ты мог позвонить.

— Да я звонил… но ты не отвечала.

Вот так сюрприз! А почему мне ничего на чип не пришло? И я вдруг вспомнила… ну конечно, из-за настроек… чип считал, что я пьяна, подумал, что я сплю и не пропустил ко мне звонков. Даже Андрея. А он добавил вдруг:

— Прости… прости, что тогда выставил тебя, это было импульсом. Тебе не стоило сбегать… не стоило игнорировать меня и собственную мать. Она ведь плакала, ты знаешь? А ты ей позвонила только недавно.

Значит, и это он знает. Но…

— Это теперь не твое дело.

— Почему ты такая? — обернулся Андрей. И в глазах его было столько неподдельной грусти, что на миг сердце дрогнуло. Я ведь любила его когда-то. Совсем недавно. Все была для него готова отдать. И сейчас, на миг, мне захотелось подойти, обнять, утешить своим теплом, сказать, что все… все… и мы можем начать сначала.

Но не можем. Я не могу, не хочу вернуться в ту жизнь. Не считаю, если честно, что это возможно.

— Какая, такая? — спросила я, и его ответ опять же резанул по сердцу острой бритвой:

— Чем он лучше меня?

Я опустила взгляд. Я ведь и сама много раз об этом думала.

— Он тоже думает только о своей игре. Его девушка, Лейла, говорила, что он неделями домой не приходил, а я был рядом с тобой. Не всегда был с тобой честен, но был. И я был серьёзен.

— И мне изменял, — напомнила я.

Андрей усмехнулся, вновь отвернулся и посмотрел на подмигивающий огнями город.

— Прости, — просто сказал он. — У меня нет оправданий, тут ты права. Я все испортил.

Мы оба, наверное, все испортили. Но теперь-то что толку расцарапывать старые раны?

— Я понимаю, что ты ко мне не вернешься.

Хорошо, что понимаешь.

— Я просто давно… хотел извиниться… я был, пожалуй, неправ.

Искренен. Он так искренен, как никогда не был раньше, я это чувствовала. И потому… потому я тоже могла быть искренней.

– Я тоже. Тоже виновата, прости, — прохрипела я. — Я не понимала, как важна для тебя эта игра.

– Важна? — он обернулся, шагнул ко мне, и сжал меня в своих объятиях. Тихо прошептал на ухо:

— Глупая, — он нежно поцеловал меня в губы и сказал вдруг: — Не важнее, чем ты. Никогда не была важнее, чем ты. Ты ничего не понимаешь, совсем ничего.

— Так объясни, — взмолилась я.

— Теперь это уже не важно. Совсем. Теперь у тебя своя жизнь, у меня своя. И разбитое уже не склеишь… Да и стоит ли склеивать?

Может, действительно не стоит:

— Виват все равно победит вашу Альфу, — прошептала я, и, наверное, не смогла скрыть злорадства.

– Не победит, глупая, — мягко, будто сочувствуя, ответил Андрей. — Потому что Виват играет честно. А Альфа… временами мне кажется, что я неправильно выбрал клан. Но ведь я туда шел ради Легенды, многие шли туда ради Легенды. А теперь, когда Легенда в Вивате… Мне все время кажется, что нас бросили. И ради кого? Ради нашего наибольшего врага. Как и ты… ты тоже бросила меня ради него. Хорошая месть, не так ли?

Наверное. Наверное, именно этого я и хотела, чтобы ему было больно. И теперь вот, пожалуйста — ему больно. Я чувствую это, каждой клеточкой, но стало ли от этого легче? Нет.