Я предоставляю поле боя Падди, который нетерпеливо ждет Элизиной щелки и сразу же жадно впивается в ее влажные половые губы. Я откидываюсь и притягиваю к себе Паоло, который полулежит на боку и медленными движениями вводит в меня член. Он просовывает между нами руку и касается моего клитора, и я начинаю двигаться на его члене, не выводя его из себя. Пока Падди ей отлизывает, Элиза начала сосать у Серена. Я же знала, что он ей нравится. Он надевает презерватив, притягивает ее к себе и сажает в позе наездницы себе на член, так что ее спина касается его живота. Он вставляет ей, и Элиза постанывает. Серен раздвигает ей ноги, и Падди лижет ее совершенно открытую щелку.
Паоло отстраняется от меня, а я чувствую запах Юни и глубоко его вдыхаю. Как же я скучала за тем, чтобы меня так целовали и обнимали. Я раздвигаю для него ноги, и его член входит в меня. Краем глаза я вижу изумленное лицо Элизы, но в том возбуждений, в котором она находится, она наверняка не станет долго раздумывать о нашей прекрасной гейше. Я слышу, как Паоло и Падди тихо посмеиваются, обсуждая особенности щелок.
— Элиза, у тебя такая нежная, шелковая, розовая щелка. Она просто великолепна, — с видом знатока говорит Падди, а Элиза смеется.
Когда она сидит голой на коленях у Серена, сияя от радости, я понимаю, как мучительно было для Ксавера увидеть ее в ванной, когда она не признала его как мужчину. Я смотрю на него и знаю, что он тоже об этом думает.
— Элиза, — шепчу я и притягиваю ее к себе, — дай я тебя поцелую.
Она соскальзывает с колен Серена ко мне на ковер, я впиваюсь в ее губы жарким поцелуем, пока Юни доводит меня до оргазма. Язычоок у нее сладкий, я ощущаю вкус фруктов. Элиза тихо постанывает в моих объятиях, чувствуя, как Ксавер на нее наваливается и касается кончиком языка ее щелки. На мгновение я пугаюсь, что сейчас она остановится и разочарует Ксавера. Но она колеблется совсем недолго, а потом подставляет ему таз и ногтями впивается в его ягодицы. Она кончает, вскрикнув, и я счастлива.
Мы в изнеможении лежим на ковре, вдыхая наш запах. Серен тихонько напевает. Я уже начинаю дремать, когда он шепчет:
— Вот бы сейчас кусочек тортика «Тирамису».
Паоло обещает испечь торт завтра утром, переворачивается на бок и засыпает. Мы с Юни обнимаемся, и я шепотом спрашиваю Элизу, когда она завтра уезжает. Ее поезд уходит рано утром, и если мы завтра хотим позавтракать вместе, сейчас уже пора идти спать. Падди мы оставляем на ковре. Он мог бы уснуть и на краю шкафа или свернувшись калачиком в камере хранения на вокзале, если придется. Все остальные разбредаются по своим постелям. Наконец двери можно оставить открытыми. Я заглядываю к Элизе и целую ее на ночь, а потом, обнаженная и с высоко поднятой головой, я, владычица гарема, иду в свой будуар. На чистом небе сияют звезды, я могу поклясться, что слышу стрекотание цикад и даже крики сов.
— Спокойной ночи, мальчики, — говорю я и гашу свет. Мои сонные любовники ворочаются в постелях.
— Спокойной ночи, София.
