Мой единственный - [66]

— Не считаешь, что он спросит, где ты был все эти годы?

— Разумеется, спросит, но я не обязан отвечать ему, даже если делаю вид, будто по уши влюблен.

По уши? Какое странное выражение! Судя по тону, он, кажется, желал влюбиться? Впрочем, он уже влюблен. В другую. Или это просто глупое увлечение прекрасной, недоступной женщиной? Честно говоря, человек обаятельный, авантюрного склада, каким его описывала Габриэла, должен часто влюбляться и иметь много женщин. Но и эта мысль ей не понравилась…

— Как насчет тебя? — спросил Ричард. — Что будешь делать ты, когда все закончится?

— Ты слышал, как я обсуждала это с отцом, — пожала плечами Джулия. — Я собираюсь начать новую жизнь.

— И это означает?..

— Семью. Детей. Я найду идеально подходящего мне мужчину, вроде Гарри Робертса.

Ричард остановился и нахмурился:

— Ты уже выбрала мужа?

— О нет! — фыркнула Джулия. — Гарри — муж моей лучшей подруги. Я просто сравниваю будущего жениха с ним, потому что он — само совершенство. Обожает свою жену Кэрол. Не обращается с ней как с высокородной экономкой, как многие мужчины — со своими женами. В их семье нет ни споров, ни скандалов. Гарри никогда не приказывает ей и прислушивается к ее мнению. Они всегда находят компромисс. Поверишь или нет, но он обращается с ней как с равноправным партнером, а она за это любит его еще больше. И я хочу такого же мужа. Человека, с которым могла бы разделить свою жизнь. Не такого, который будет диктовать, как мне поступить. И конечно, он не должен возражать, если я стану помогать отцу управлять семейным бизнесом.

— Чрезмерные требования, — заметил он улыбаясь. — Учитывая богатство твоей семьи, неужели не волнуешься, что какой-нибудь охотник за деньгами наобещает тебе именно то, что ты хочешь слышать, чтобы потом, после свадьбы, вернуться к прежнему образу жизни?

Джулия гордо выпрямилась:

— Считаешь, мужчин интересует только богатство моей семьи? А я сама их не привлекаю?

— Нет, конечно, я так не считаю. Но забывать об этом тебе не следует.

Если она и это будет принимать в расчет, значит, никогда не выйдет замуж. Сколько существует на свете мужчин, которым, как Ричарду, плевать на ее деньги? Удивительно, что он об этом не сказал!

Как быстро может портиться настроение!

Джулии захотелось вернуться в дом, но Ричард ее остановил:

— Осторожнее, Джуэлс! Этот спуск очень неровный!

— Когда ты перестанешь называть меня этим противным именем, которое дал мне, когда мы были детьми? — процедила она.

Он не обратил внимания на ее резкий тон, даже не взглянул на нее и, задумчиво взирая на озеро, сказал:

— Корабль, на котором я плавал, назывался «Сварливая Джуэл». Не можешь представить, как я смеялся каждый раз, когда это название напоминало о тебе. Нет, ты Джуэлс, и навсегда останешься Джуэлс. Признай, что это красивое имя, по крайней мере когда к нему не прилагается определение «сварливая».

Джулия не желала признавать ничего в этом роде, но поняла, что разозлилась без всяких видимых причин, и ради их общего предприятия сменила тему:

— Это искусственное озеро, не так ли? Пологий спуск только здесь, а с остальных сторон он очень крутой — это придает ему неестественный вид.

— Да. Первый граф Мэнфорд велел выкопать озеро в начале прошлого века.

— И в то время были в моде длинные волосы, как у тебя. Жалеешь, что не родился тогда? Знаешь, у тебя волосы такие же длинные, как и у меня.

— Вовсе нет, — отмахнулся Ричард.

— Такие же, — настаивала Джулия.

— Распусти свои и покажи.

Она вытащила несколько шпилек, тряхнула головой, и волосы упали на спину. Повернулась, чтобы показать ему, и, оглянувшись, спросила:

— Ну, что ты думаешь?

— Черт! — пробормотал он, после чего повернул ее лицом к себе и поцеловал.

В этом поцелуе не было ни капли нежности, только страсть. Страсть, которая подхватила ее и понесла за собой. Так неожиданно и так чудесно…

Боже, как приятно! Какое искушение!

Джулия не могла подойти к Ричарду, не ощутив странного головокружения. Стоило ей взглянуть на него, и она теряла голову. Но когда он прижимал ее к себе, все чувства обострялись, а волны наслаждения захлестывали ее.

Но все кончилось так же быстро, как началось. У Ричарда хватило присутствия духа не опрокинуть ее на газон. А вот она не стала бы протестовать. Да что там протестовать: она и думать связно не могла. Только тяжело дышала и сожалела, что эти великолепные ощущения постепенно тают…

Он больше не прижимал ее к себе. Это она держалась за него. Но его руки легли на ее плечи. Он коснулся ее лба своим, его теплое дыхание согрело ее лицо.

— Не двигайся, — шепотом попросил Ричард.

Смех бурлил в Джулии. Вряд ли она сможет пошевелиться, даже если захочет.

— Ты сделала это намеренно? — спросил он.

Она не знала, о чем он говорит, но его обвиняющий тон заставил ее насторожиться.

— Не понимаю, о чем ты.

— Полагаю, что так, — вздохнул он.

Его пальцы скользили по ее руке так медленно, что это казалось лаской.

Джулия задрожала. Похоже, дело поцелуем не ограничится. Но, как выяснилось, Ричард просто снял с ее руки шляпку и довольно грубо нахлобучил ей на голову.

— У тебя прекрасные волосы, Джуэлс. Нужно их прикрыть, — пояснил он немного резче, чем нужно.