Мой друг Иисус Христос - [8]

Шрифт
Интервал

– У меня есть деньги на адвокатов в десятки раз способнее вас. У меня есть деньги на людей, которые раскопают о бабушке и дедушке все дерьмо. Но вы знаете, до этого даже дело не дойдет. Вы настоящий идиот. Вы предупредили меня, и в тот самый момент, как за вами закроется дверь, я позвоню нескольким здоровым парням с наколками на спине, и они сделают вам очень больно, если вы посмеете забрать у меня Николая. А теперь уходите.

Сес не звонила никаким парням с татуировками, потому что она таких не знала.

Бугаи с татуировками

На следующий день дед позвонил Сес. Он насмехался, унижал ее и всячески ей угрожал. Я все это видел и слышал. Она несколько раз хотела бросить трубку, но трубка словно приклеилась к руке. Все тело ее сотрясалось. Дед запугал ее.

– Сес, они не выселят меня отсюда, если я сам этого не захочу. Они не смогут.

Но Сес не была так уверена. Она уткнулась лицом в ладони и молча сидела в таком положении несколько минут, а затем вдруг решительно поднялась, твердая, как сталь:

– Я пойду пройдусь. Не знаю, когда вернусь.

– Куда ты собралась? – Я занервничал.

– Я должна сдержать свое слово.

Сес ходила по замызганным кабакам до тех пор, пока не увидела целую компанию огромных мужиков с наколками. Она взяла себе пиво и сделала глоток, бросив взгляд на компанию. Они были настоящие громадины, а моя сестра всего 156 сантиметров ростом и весит 46 килограммов. Один из парней встал и вышел в уборную, и она тут же заняла его место. Остальные с изумлением уставились на миниатюрную красотку, подсевшую к ним с виноватой улыбкой. Но она молчала. Их товарищ вернулся:

– Прошу прошения, но вы заняли мое место.

– Да. Но я могу подвинуться. Просто будет слегка тесновато.

Она подвинулась, и он удивленно уселся. После длительного молчания она собралась с силами:

– Можно мне кое-что вам рассказать? Мои родители погибли месяц назад в автокатастрофе. Вы хорошо знаете мою маму. Грит Окхольм. Ту самую, которая пела «Шторм» и «Что скрывает сердце». Знаете?

Они закивали, и она заплакала – во-первых, и без того было из-за чего, во-вторых, ей вдруг стало страшно. Вдруг она почувствовала, что кто-то обнял ее. Это оказался тот самый четвертый бугай, который отлучался в уборную. Он не привык к нежностям, но старался как мог. Она посмотрела на него снизу вверх и поблагодарила.

– У меня остался только мой младший брат. Если я лишусь и его, я не знаю, что мне делать. Он на семь лет младше, ему всегда приходилось трудно. Но я делала все, чтобы защитить его. А сейчас у меня просто не хватает сил, но они мне так нужны! Они отберут его у меня.

Объятия стали теснее, и компания начала потихоньку въезжать в ее проблему.

– Мой дед хочет забрать его в Ютландию. Он не хотел нас знать, пока мама была жива, потому что мы к нему не очень хорошо относились. Теперь он требует отдать ему моего братика, но он же не может отправиться в Ютландию к человеку, который до крови избивал мою маму за то, что она влюбилась в моего отца…

Рука бугая сжала ее еще крепче.

– Я не знаю, что мне делать. Я пытаюсь держаться, но он меня запугивает. Я безумно боюсь. Он обзывает меня незаконнорожденной, и я не знаю, что ему ответить.

Рука утешителя сомкнулась так крепко, что начала причинять боль. Она посмотрела на него и оглядела всю компанию:

– Мне нужна ваша помощь.

* * *

Дедушка очень удивился, когда к нему во двор въехало четыре мотоцикла. Он успел только спросить: «Что вы хотите?» – и за следующие полчаса не произнес ни слова.

Он сдался не сразу, хотя Сес удалось изрядно его напугать. Он позвонил нам, но положил трубку, когда подошла Сес. Когда трубку взял я, он первым делом поинтересовался, нет ли ее дома. Он чувствовал себя не очень хорошо, я и сам это слышал и спросил:

– Что случилось? Почему ты так тяжело дышишь?

Он с яростью рассказал мне, что моя сестра подослала к нему толпу байкеров. У него сломаны два ребра. И эта девица хочет нести ответственность за меня?! Именно! Я гордился тем, что Сес сделала это ради меня. Дедушка пытался сбить меня с толку. Если я хочу, я могу уйти от Сес и жить с ними. Я поразмыслил над его предложением – я знал, что Сес приедет за мной в любом случае. Я мог предать ее, и она примет меня обратно, стоит мне попросить прощения. Да и прощения просить было не обязательно. Так что я призадумался, но все равно выбрал Сес. Потому что Сес – это Сес, а бабушка с дедушкой – это бабушка с дедушкой. Я писал и звонил им много раз, но когда дедушка понял, что он проиграл, он не пожелал больше тратить на меня время. Мне было больно оттого, что он просто отбросил меня, и я даже мечтал о мести, но я никогда не думал, что однажды окажусь причастен к его смерти.

* * *

В течение двух месяцев Сес встречалась с тем самым четвертым парнем. Нет, она не была влюблена – она была благодарна. Она чувствовала, что обязана ему, и два месяца дарила ему свою любовь.

Теперь я небезопасен

У меня были свои счеты с жизнью. Нельзя сказать, что я ощущал себя замечательно, но вполне сносно, тем более что у Сес, кроме меня, не было других интересов. Она двадцать пять часов в неделю работала в магазине «Фетекс», но лишь для того, чтобы чем-то заниматься, пока я находился в школе. Для Сес было важно, чтобы мы жили нормально, и «Фетекс» ее устраивал.


Рекомендуем почитать
Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.


Упадальщики. Отторжение

Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.