Мой дикий сад - [68]

Конечно, в каком-то смысле этот Бахайский сад тоже был свидетельством определенного образа жизни и восприятия мира и выражением определенной дисциплины, даже более требовательной, чем на базе новобранцев. В этом плане они были схожи, сад и база, столь отличные друг от друга во всех иных отношениях. Оба эти места были подчинены сходным целям: представить человеку, ступившему на их территорию, некую атмосферу и ценности, ему до того неизвестные, изменить и обновить его путем приобщения к ним. Но в одном случае это достигалось с помощью принуждения, произвола и дрессировки, а в другом становилось добровольным актом принятия, расширявшим души и сердца. Я не наивный человек, я знаю, что человеческие общества все еще нуждаются, к глубокому сожалению, не только в садах, но и в военных лагерях. Но я стараюсь помнить, кто кого должен обслуживать и каким должен быть порядок предпочтительности.

Иногда, направляясь в машине на север, я проезжаю мимо Акко, и глаза мои как будто сами по себе косят в ту сторону, смотрят и вспоминают. Та база новобранцев уже заброшена и разрушена, но сад все еще там, и я помню мои ночные посещения. Как я уже сказал, я больше не заходил туда, ни тайком, ни с разрешения, ни в темноте, ни при свете, но каждый раз, проезжая мимо, я снова и снова благодарю бахайских садоводов, которые обустроили его и ухаживали за ним.

Компост в компостере

Одно из самых необычных животных в моем саду — это компостер. Как и многие другие люди, я неизбежно произвожу на свет всякого рода отходы — выбрасываю пустые бутылки, использованные батарейки, картонную тару, плохие книги и старые газеты. Все это я до поры до времени выбрасывал в соответствующие контейнеры. Но с тех пор, как в моем саду появился заказанный мною компостер, я понял, что он лучше всех. Ибо компостер — это настоящее волшебное устройство. Ты сбрасываешь в него отвратительные отбросы со стола, из раковины, из холодильника и из кладовки, а он совершает некий фокус-покус (который длится несколько месяцев) и превращает все это в душистый компост для удобрения земли в твоем саду. И все это он производит сам, не нуждаясь ни в твоей помощи — если не считать легкого перемешивания время от времени, — ни в электричестве, ни в горючем, ни в моторе, не загрязняя окружающую среду и не растрачивая ресурсы. Настоящее чудо-ведро для любого мусора.

Я хорошо помню день прибытия компостера в мой сад. Я установил его тогда не слишком далеко и не слишком близко от дома и в тот же день начал бросать в его зев органические отбросы. И тут же произошло первое важное изменение — но не в саду и даже не в компостере, а прежде всего в моем домашнем мусорном ведре: оно стало сухим и легким и перестало издавать дурной запах.

Спустя несколько недель я убедился, что новый любимец явно нарушает один из главных законов физики — закон сохранения материи. Простейшие эксперименты показали, что, хотя я все время швыряю в компостер свои отходы, компостер не только не наполняется, но даже как бы пустеет. Иногда он пустеет и тогда, когда я ничего из него не вынимаю. Подумав, я понял, что этот парадокс имеет простое научное объяснение: все дело в том, что органические вещества в компостере разлагаются и в результате теряют объем и вес. Но поскольку он — мой любимец, я по-прежнему предпочитаю видеть в этом парадоксе еще одну привлекательную его черту — некую таинственность и загадочность.

И действительно, компостер — это совершенно особое устройство, и я уже в первые дни его пребывания у меня почувствовал, что описывать наши с ним отношения как «сбрасывание моих органических отходов в его нутро» — означает упрощать эти отношения и их влияние на меня. И поскольку я понял, что знаю о нем недостаточно и потому, возможно, совершаю ошибки новичка, я начал, по своему обыкновению, интересоваться, изучать и спрашивать. Я искал и вопрошал, я получал ответы и наращивал свои познания и в конце концов стал своим в большом отряде компостерианцев, то есть обладателей компостеров, и стал вести с ними беседы о том, что же в действительности происходит в глубинах этих наших устройств, — беседы, кстати, весьма напоминающие разговоры молодых родителей о причине отрыжки у их младенцев, — а также разговоры о том хорошем, свежем запахе, который исходит от готового компоста, тоже весьма напоминающие разговоры тех же родителей о других процессах и продуктах жизнедеятельности упомянутых младенцев.

И постепенно мне стало ясно, что я попал в иной мир, где живут особые люди. Не знаю, свойство ли это компостера, или природа компостерианцев, или характер евреев вообще, или все эти наказания одновременно, но вскоре мне стало ясно, что и в этом мире есть верующие и неверующие, экстремисты и умеренные, реформисты и ортодоксы, хасиды и литваки[57], вероучители и послушные ученики, просто толкователи и толкователи с уклоном в мистику. Я попробую объяснить это на знакомом всем примере. Подобно тому как в Песах все мы садимся за праздничный стол, так все компостерианцы бросают в компостер остатки из кастрюль, тарелок, мисок и кружек. И подобно тому как Песах празднуют по-разному, и то, что принято в одной общине, запрещается в другой, так и в компостерианстве есть разные традиции и уклоны, разные подходы и рецепты. И эти разногласия, как это всегда в нашем народе, немедленно порождают у одних компостерианцев презрение к другим, у третьих враждебность к четвертым, у пятых — жалость к шестым, и у всех — отмежевание от всех, на них непохожих.