Мой брат Сэм: Дневник американского мальчика - [20]

К обеду мы дошли до Риджбери. Останавливаться, чтобы перекусить, мы не стали, тем более что по дороге поели печенья и выпили немного пива, чтобы утолить жажду. Мы не разговаривали, потому что коровы слишком громко мычали и заглушали наши голоса. Они производили столько шума, что мы не услышали, как к нам приближаются всадники, — они появились прямо перед нами из-за холма.

Их было шестеро, и они были вооружены — в основном старыми мушкетами, но у одного или двоих имелись шпаги и пистолеты. Они были одеты в обычную одежду — коричневые рубашки и штаны и грязные ботинки. Когда они приблизились, я погнал волов на край дороги, чтобы их пропустить. Но они не проехали мимо, а обступили нас со всех сторон. Я прикрикнул на быков. Стадо остановилось и сбилось в кучу. Я обернулся и посмотрел на отца.

Он выглядел очень спокойным.

— В чем дело? — спросил он.

Один из ковбоев пробрался через стадо к отцу.

— Как вас зовут? — спросил он.

— А для чего вам нужно мое имя? — спросил отец.

Я надеялся, что он не станет спорить с этим мужчиной.

— Я действую по поручению правительства, — сказал ковбой.

— Не сомневаюсь, — ответил отец.

— Отвечайте на вопрос, или мы вздернем вас вместе с мальчишкой на ближайшем дереве.

— Микер, — ответил отец.

— Откуда?

— Из Реддинга.

— Из Реддинга?! — Мужчина повернулся в седле и соскользнул на грязную дорогу. — Так вы из города тори! И это стадо закончит свой путь в животах красных мундиров.

Отец пожал плечами:

— Не знаю, где оно его закончит, и, честно говоря, мне все равно. Я уже десять лет продаю скотину в Верплэнкс-Пойнте, и меня еще ни разу не спрашивали, кто ее съест.

— Времена изменились, Микер. Теперь нам есть дело до того, кто ее съест. И мы не хотим, чтобы мясо досталось красным мундирам! Из Верплэнкс-Пойнта говядину поставляют только в Нью-Йорк, а Нью-Йорк в руках у красных мундиров.

Я был очень напуган. Мужчина, разговаривавший с отцом, выглядел жестоким и беспощадным.

Отец снова пожал плечами:

— Не мне говорить тому, кто купил у меня корову, что с ней делать. Это его дело.

— Тогда не надо продавать ее неподходящему человеку, разве нет?

— Я не могу определить, какой человек подходящий, а…

— Слезай с коня, тори!

— Я не люблю, когда мне приказывают, — спокойно сказал отец.

— Пожалуйста, отец! — взмолился я.

— Черт с тобой, — сказал ковбой, — если ты сам не хочешь слезть с лошади, то я тебя помогу.

Он вытащил пистолет и направил лошадь к отцу.

— Отец! — закричал я.

Отец нахмурился и покачал головой, но слез.

— Так-то лучше, — сказал мужчина. — А мальчишка пусть идет в поле и сядет там.

Я посмотрел на отца.

— Делай, что тебе говорят, Тим! Давай! Иди!

Коровы тем временем стали разбредаться повсюду, некоторые вышли на дорогу перед повозкой, другие двигались вдоль дороги в поисках корма. Я прошел мимо двух коров и сел в пятидесяти ярдах от того места, где отец разговаривал с ковбоями. Я знал, что он пытается уговорить их не забирать стадо. Если бы мы его потеряли, нам пришлось бы тяжело…

Я видел, как отец жестикулировал, показывая то на дорогу, то на меня, пытаясь что-то объяснить этим людям. Отец казался таким спокойным и уверенным в себе, но я спрашивал себя, так ли он спокоен на самом деле. Мне было страшно.

Тут вдруг мужчина, который разговаривал с отцом, наклонился в седле и чем-то его ударил — наверное, рукояткой пистолета. Отец закрыл голову руками. Мужчина снова его ударил, и отец упал. Мне не было видно, что с ним, потому что он упал среди коров. Я вскочил на ноги.

— Отец! — закричал я. Ковбои обернулись и посмотрели на меня. — Пожалуйста, — закричал я, — пожалуйста, не бейте его!

Ковбои отвернулись. Человек, ударивший отца, слез с лошади и стал смотреть вниз. Я знал, что он смотрит на отца. Он все еще держал пистолет в руках.

— Пожалуйста, не убивайте его! — закричал я. — Не стреляйте!

Но они даже не обернулись. Мужчина продолжал размахивать пистолетом. Он разговаривал, но я не слышал, что именно он говорит. Я стоял посреди поля, не зная, что делать дальше. Может быть, надо было бежать и звать на помощь. Но если бы ковбои увидели, что я побежал, они бы с легкостью меня поймали. Я посмотрел на ковбоев, они не сводили глаз с отца. Тогда я развернулся и побежал по полю. Я услышал, как позади меня кто-то кричит, а потом топот копыт. Обернувшись, я увидел, что ковбои несутся по дороге туда, откуда появились, оставив на поле и стадо, и телегу. Я смотрел на них с изумлением, пока не увидел приближающихся всадников. Их было очень много, они неслись галопом. Приблизившись к коровам, они осадили лошадей. Двое спешились, а остальные начали прокладывать себе дорогу через стадо в надежде догнать ковбоев. Я увидел, что отец пытается встать, и бросился к нему.

Когда я подбежал к отцу, спешившиеся всадники уже помогли ему встать.

— Не волнуйся, Тим. Со мной все в порядке, — сказал он.

Рана у него на голове кровоточила, а под глазом был глубокий порез. Глаз заплыл и на следующий день превратился в один большой синяк. Отец сел, и один из мужчин промыл ему рану водой из кожаной фляги и перевязал платком.

— Кто были эти люди? — спросил отец. — Ковбои?