Мой большой греческий ремонт - [84]

Утром в воскресенье, проснувшись с тяжелой головой и все еще ощущая во рту послевкусие вчерашней лекции, я подумал, что совершенно зря в свое время нанял Пятницу в качестве смотрителя. Что смотритель, что садовник из него, признаться, никакой. Вместо этого надо было просто болтать с этим невероятно эрудированным человеком за стаканчиком ципуро или узо. О, как многому я мог бы научиться!

* * *

Отложив очередной этап ремонтных работ до следующего года, мы упивались долгожданной свободой, в полной мере отдавая должное тому, что итальянцы со свойственной им меткостью выражений называют dolce far niente[12]. Что до меня, то стараясь как можно больше узнать об окрестностях Эпидавра и Пелопоннесе в целом, я целыми днями перечитывал Павсания. Этот греческий географ в первом веке нашей эры пешком обошел полстраны и оставил бесценные описания исчезнувших статуй, утраченных картин и разрушившихся ныне храмов. Его «Описание Эллады» хорошо еще и тем, что автор очень подробно рассказывает о маршрутах, привязываясь к хорошо заметным элементам рельефа: горам, ущельям, рекам и неровностям береговой линии. И хотя упомянутые Павсанием рукотворные шедевры давным-давно канули в Лету, ориентиры, которыми он пользовался, сохранились. Таким образом, въедливый читатель может и сегодня довольно точно определить места, где под слоем земли и пыли покоятся бесценные исторические памятники. Складывается ощущение, что Павсания, похоже, читаю не я один — мне на глаза неоднократно попадались следы нелегальных раскопок.

Кстати, металлоискатели в стране строго запрещены. За их использование светит тюремный срок, что неудивительно, ведь греческие недра нашпигованы сокровищами, как, впрочем, и морское дно.

Как-то я попал в дом одного рыбака. Узнав о моем интересе к античной истории, хозяин, взяв с меня клятву хранить тайну, отвел в подвал, где показал коллекцию артефактов, выловленных из моря неводом. Это были фрагменты древнегреческих статуй: пара ног, пара рук, торс и огромное ухо, некогда бывшее частью какого-то колоссального монумента. По словам этого человека, почти у каждого греческого рыбака в чулане хранится похожая коллекция.

По правилам, находки нужно сдавать государству, но, поскольку премиальные за редчайшим исключением не выплачиваются, никакого стимула расставаться с ценностями у рыбаков нет. Вот они, как Кащей, втихаря и чахнут над златом. Надо сказать, что легальных коллекционеров в стране, несмотря на бессчетное число древних артефактов, немного. Дело в том, что владелец обязан не только задекларировать все свое собрание, но и доказать его законное происхождение посредством соответствующих документов. Но откуда им взяться, если старинные вещи обычно приобретаются с рук.

Погружение с аквалангом вблизи объектов, представляющих историческую ценность, тоже под запретом. Однако в межсезонье, когда пляж становится безлюдным, я частенько замечаю, как в съемных домах, стоящих на отшибе, в укромных уголках сушатся гидрокостюмы — верный признак появления черных археологов.

Что до Павсания, то повторюсь — это невероятно увлекательное чтиво, похлеще иного детектива. Представьте, благодаря Павсанию я обнаружил развалины храма Геры, некогда украшавшего мыс, что выдается далеко в море с левой стороны нашей бухты, и древние жертвенники, посвященные Зевсу и опять-таки Гере, на вершине одной из близлежащих гор.

А сколько еще всего интересного мне предстоит найти, ведь облюбованная нами часть Пелопоннеса, называемая Арголи́дой, невероятно богата древностями. Кроме Эпидавра тут вам и златообильные Микены с маской Агамемнона, и Немея, где Геракл удавил горного льва, и Лерна, где он же расправился с гидрой, и, конечно, Аргос, по имени которого и назван этот край, кишащий мифологическими чудовищами. Помните Персея, спасшего Андромеду? Он, между прочим, родом из Аргоса.

Кроме того, Аргос славен еще и тем, что именно здесь бодрая безымянная старушка, взобравшись на крышу дома во время штурма города неприятелем, завидев, что ее сына в бою одолевает более ловкий противник, схватила черепицу и метким броском в голову проломила врагу череп. Поверженный воин оказался не кем иным, как царем Пирром — грозным завоевателем, которого сам Ганнибал считал лучшим полководцем всех времен и народов.

Странное дело, всякий раз, когда я попадаю в Аргос, Коринф и прочие города, некогда составлявшие славу и гордость Эллады, я не могу отделаться от мысли о том, что чем богаче и могущественнее был город в древности, тем большим захолустьем он стал в наши дни.

Интересная деталь: дополняя рассказ Павсания об Аргосе, Страбон упоминает протекавшую рядом реку с агрессивным для русского уха названием Инах, отчего-то опущенную в повествовании коллеги. Видимо, из целомудрия.

В духе академика Фоменко предположу, что реку аргивяне так назвали нарочно, дабы отвадить наседающих с севера русичей. Подходит наш предок к Аргосу, видит реку, читает табличку и сразу смекает, — безо всякого, заметьте, кровопролития, — пора в обратный путь.

Прежде чем поднимать меня на смех, задайтесь вопросом о происхождении несметного числа древнеславянских захоронений, пачками обнаруживаемых археологами практически повсюду на Пелопоннесе. Ученые до сих пор толком не объяснили, почему их